Драконий василек

На этот раз мотнула головой. Каков хулиган! Я ложной скромностью не отличаюсь, но щеголять в откровенном наряде перед мужчиной — неприемлемо! Пусть мы однажды делили с ним постель, но это была вынужденная мера, чтобы инициацию пройти. Выпила я столько, что не помню, как до кровати дошла после полуночи…

— Выпьем?

— Кто же пьет в первой половине дня?

— Хмельной ты мне нравилась куда больше, — озорные искорки пропали из изумрудных глаз. — Я не увижу ничего нового, уверяю.

— А давайте вы, как настоящий джентльмен, просто забудете о том вечере? Я была бы вам очень и очень благодарна.

— Назови меня по имени.

Наверняка я сейчас покраснела. Для нас, ведьм, имя — нечто интимное. В ковене мы обращаемся друг к другу по имени, это подчеркивает нашу связь, сестринский статус. Если кто-то назовет меня Анотариэль — это ничего. Но вот в силу личных предубеждений, мне сложно обратиться по имени к чужаку. Тем более, к дракону. Это словно накладывает обязательства сделать шаг навстречу. Не физически, нет, физическую близость одолеть не сложно. Это заставляет душу приоткрыть…

К счастью, мне не пришлось искать подходящие для ответа слова, ведь вошла госпожа Венера с серебристым подносом в руках. Звякнули фарфоровые кружечки с золотистой узорной каймой — этот набор верховная ведьма достает лишь по особым случаям, для важных гостей. Комнату заполнил манящий аромат крепко заваренного листа черной смородины. Едва слышная нотка настурции вызвала улыбку. С таким чаем следует быть осторожней. Госпожа решила немного усыпить бдительность ирда Д’Острафа, сделать его более рассеянным. На стол легла вазочка с вареньем из апельсинов с кусочками цедры. Одно из моих любимых.

— Господин дракон, ведите себя прилично, пожалуйста. Анотариэль — хорошая девушка. Она не заслужила дурного отношения и ненужных слухов.

— Ну что вы, госпожа Делунаторес. Имею исключительно благородные намерения.

Подчеркнуто официальное обращение никак не вязалось с образом Абеларда. Да и госпожа Венера не поверила, хотя все же оставила нас наедине. Но за чай ей отдельное спасибо. Не нравилось мне столь пристальное внимание изумрудного. Сгущаются тучи над ковеном Борхес, я это интуицией чувствовала. Тревожно.

— Во имя святой чешуи, Анотариэль! Перестань изображать целомудренную девицу и садись за стол.

— Я не изображаю, милорд. Вы меня смущаете и пугаете.

— Неужели я такой страшный? — он откинулся на спинку стула и сделал глоток чая. Убедившись, что дракон пригубил напиток, я уверенно кивнула. — Внешне?

Помотала головой.

— Внешне вы очень милы, господин дракон.

— Господин дракон, — недовольно повторил он. — Уж лучше милорд или ирд Д’Остраф. Я ведь могу достать тебя из этой постели в два счета.

— Можете. Например, если выйдете и дадите мне возможность переодеться, я с радостью приму вас для беседы. Вы, правда, смущаете меня, милорд.

Внимательно посмотрев на меня, дракон сжалился и молча покинул комнату. Я не стала испытывать судьбу, откинула одеяло, наскоро сменила ночную сорочку на сарафан и переплела волосы. На голове сорочье гнездо было, не меньше! Заправила постель, накрыла ее покрывалом и села поверх, сложив ладошки на коленях.

— Можете войти, милорд!

Вошел. Не без сожаления осмотрел одетую меня и вздохнул.

— Что ж. Хотя бы без одеяла. Сядем за стол.

Хотела сказать, что мне и здесь хорошо, но обижать изумрудного не желала. Что-то мне в его поведении не нравилось. Предчувствие чего-то нехорошего жгло изнутри. Но, тем не менее, поднялась. Мне услужливо подвинули стул и помогли расположиться за обычным деревянным столом, накрытым грубой льняной скатертью с вязью охранных рун, замаскированных под обычный орнамент. Отравленная еда за таким столом мгновенно чернеет и превращается в пепел.

— Чем я могу вам помочь?

— Почему при тебе нет моего камня?

И как только догадался? Камень изумрудного дракона, как и другие мои личные вещи, остались в карете владыки. Вместо ответа сделала глоток чая.

— Ролдхар? Понимаю.

Он запустил широкую ладонь в карман камзола и протянул мне новый изумруд. Нажить врагов — дело нехитрое, достаточно обидеть кого-то. Ирд Д’Остраф, кажется, уже несколько оскорбился моим нежеланием обращаться к нему по имени, поэтому я с кроткой улыбкой приняла камень и положила его на стол рядом со своей кружечкой.

— Общий сбор кандидаток в хранительницы состоится сегодня до полудня. Камень держи при себе. Когда распорядитель отбора призовет, ты почувствуешь зов. Не противься и следуй ему. Это первое испытание.

— Хорошо, милорд.

Уже сегодня! Воздух неожиданно обжег легкие, я даже прикрыла глаза на минутку, чтобы свыкнуться с этой мыслью. Думала, у меня еще есть время! Столько всего сделать предстоит: предупредить пекаря господина Лориса, ему ведь нужно найти замену для меня, поговорить с Талией и помочь ей подготовиться к поступлению в магический университет, с госпожой Венерой, опять-таки, побеседовать следует. Ночное явление талдоха — тревожный символ. К тому же, дух говорил так, словно хорошо знает меня. Столько всего! И так мало времени…