Драконы бумажной горы (СИ)

Держась позади остальных, Кадзуха опустился на ступени крыльца. Вскинув голову, он наблюдал, как поднимаются в небо золотые огоньки — это зрелище было гораздо более захватывающим, чем даже фейерверки Ёимии. Приглядевшись, Кадзуха мог даже различить два золотистых силуэта, которые кружили среди звезд, радуясь совместному полету.

И все же… Пускай Повелитель Метели был побежден, пускай его душа обрела покой и сумела простить драконов, Кадзуха не чувствовал облегчения.

Сам он до сих пор не мог найти себе места. Уже целый год прошел… Исцелятся ли когда-нибудь эти раны? Или теперь каждое Рождество будет приносить ему горькие воспоминания о том последнем празднике, который они с Томо провели вместе?

Деревянное крыльцо скрипнуло, и на плечи Кадзухи вдруг опустился плед из гостиной. Вздрогнув, он сжал мягкую ткань, обернулся…

Позади никого не было.

Возможно, в других обстоятельствах Кадзуха бы испугался, но сейчас он ощутил лишь, как его озябшие плечи согревает тепло пледа. На этой горе творилось немало чудес. Нет ничего удивительного в том, что прямо на его глазах случилось еще одно.

Он улыбнулся и, запахнув плед посильнее, подошел к друзьям. Беннет тут же ободряюще ткнул его кулаком в плечо, а Ёимия всучила бенгальский огонек.

Этот фрагмент можно читать под музыку: New New Girlfriend — Snowman

— Значит, прабабушка Мира и Гуго все-таки встретились, — сказала Люмин.

Вскинув головы, они с Чайльдом смотрели, как души драконов поднимаются ввысь. Озаренный золотым светом, лес казался волшебным. Чайльд по правую руку от Люмин тоже казался волшебным. Его глаза, обращенные к Люмин, сверкали, и когда он протянул руку, она с готовностью взялась за его ладонь.

— У тебя теплые руки, — засмеялся Чайльд.

— Ну, — скромно отозвалась Люмин. — Я теперь девушка-дракон.

— Получается, тебе теперь не нужны ни мои шапки, ни мои свитера?

— Как будто мне нужен повод, чтобы воровать твои вещи.

Они оба рассмеялись. Бросив быстрый взгляд на золотые огоньки под небесами, Чайльд отстранился. Положил руки на плечи Люмин. В его лице читалось беспокойство, а щеки горели от смущения, и Люмин, позабавленная этим, с любопытством ждала, чем все обернется.

— С «лучшим» Рождеством, кажется, ничего не вышло. Я знаю, что ты бы охотнее провела время в Лондоне, и что я не могу даже чуть-чуть…

Люмин накрыла его ладонь своей.

— Чайльд.

— Д-да?

Люмин заправила за ухо прядь волос и смущенно улыбнулась.

— Я рада, что с поездкой в Лондон ничего не вышло. Может, Рождество и впрямь обернулось катастрофой… — Она обвела взглядом выбитую дверь, елку, на которой не осталось ни следа украшений, вспомнила погром в кухне и факт отсутствия подарков. — Но я счастлива, что приехала сюда. Мы узнали историю бумажных драконов, смогли освободить Повелителя Метели и даже увидели твою прабабушку! Не каждое Рождество может таким похвастаться.

Чайльд не отрывал от нее глаз.

— И потом, ты знаешь, вся эта история помогла мне кое-что понять.

Поднявшись на цыпочки, Люмин обеими руками обхватила лицо Чайльда, отчего его глаза расширились, а он сам залился краской, казалось, до кончиков волос.

— Ты молчал, потому что боялся разрушить нашу дружбу?

— О, — отозвался Чайльд с нервным смешком. — Ну… Сначала я боялся. А когда хотел уже все сказать, Фишль с Беннетом расстались, и я… Я не хотел для нас такой же судьбы.

— А что ты думаешь теперь?

Чуть усмехнувшись, Чайльд внезапно подхватил Люмин на руки. От неожиданности она ойкнула, а потом залилась смехом, таким веселым и искренним, что губы Чайльда тоже тронула улыбка. Он убрал упавшую на ее лицо прядь, и щеки Люмин зарумянились — зимний мороз не имел к этому никакого отношения.

— Аякс, твои родители смотрят!

— Пускай смотрят, — отозвался он. — Они, знаешь ли, те еще шипперы.

Люмин рассмеялась.

— Скажи это еще раз, — попросил Чайльд. Люмин вопросительно вздернула брови. — Мое имя.

Она лукаво сощурилась.

— А что мне за это будет?

— Мм… Замороженная пицца Беннета. Пойдет?

В этот момент из окна высунулась счастливая Тоня. Замерзнув, она решила вернуться в дом, чтобы развести огонь в гостиной, и тут заметила под кактусом знакомую разноцветную гору.

— Ребята, ребята! Подарки вернулись!

Заслышав ее слова, Люмин усмехнулась.

— Кажется, тебе повезло.

В ее глазах заплясали веселые блики, и она, приблизив к Чайльду свое лицо, тихо шепнула:

— Аякс.

Услышав, с каким трепетом она произносит его настоящее имя, Чайльд еще сильнее залился краской, а затем, отбросив сомнения, мягко коснулся ее губ. Люмин не отстранилась. Обхватив его рукой за шею, она ответила на поцелуй, и Антон с Тевкром, завидев это из окна, чуть не пробили головами потолок.

Не выпуская Люмин из рук, Чайльд понес ее в дом, и за ними потянулись и все остальные.

Вскоре они устроились на втором этаже, в комнате Чайльда: в виду нехватки двери в гостиной было холодно, а заниматься ремонтом в рождественскую ночь никому не хотелось. Мама Чайльда принесла кружки с горячим шоколадом и пиццу, которую за десять минут разморозила в духовке.