Драконы Корнуолла (СИ)

Почти засыпая, я как кошка доверчиво выгнулась и почувствовала ягодицами вновь набухшую мужественность фаррийца.

Предводитель драконьеров оказался ненасытен словно дьявол, а еще он был из тех мужчин, которых не надо ни о чем просить, они сами придут и возьмут что хотят.

***

Я не запомнила ни леса, ни лица фаррийца. Когда я очнулась, мы уже были на драконе и в воздухе. Но запахи дубовой коры, прелых листьев и терпкий мускус мужского тела с кислинкой семени, а самое главное, аромат собственного неистового возбуждения, навсегда врезались в мою память серией самых ярких оргазмов в моей жизни.

Мы долго летели в неизвестном направлении, кардинально сменившийся пейзаж не смущал драконьера.

Когда мы приземлились в известном только фаррийцу месте, вокруг был густой еловый лес, пришедший на смену лиственному.

Драконьер, приложив ладонь ко рту, во все горло заорал, оглашая окрестности:

- Кальек! – его воплю вторил драконий рык.

На зов из зарослей можжевельника вышла недовольная пожилая женщина, замотанная в лохмотья.

- Где мы? Кто это? - Прошептала я, разглядывая побитую и потасканную незнакомку. Почему-то вид и недобрый взгляд этой женщины сильно мне не понравился, а еще - то высокомерие, с которым она себя держала.

- Это кальек – ведьма, – тихо проговорил мне на ухо Дрейк Дайер. Я поежилась от его горячего дыхания. - Она наездница, но драконьеры убили ее ящера, а саму изуродовали и… - несказанное слово повисло в воздухе.

«Изнасиловали», - мысленно закончила я. - Как и ты, только ты не счел нужным поглумиться острым ножичком над моим лицом и не попортил красоты. А скоты, напавшие на эту женщину, сильно изуродовали ее.

Лицо этой было все в глубоких порезах, заросших шрамах и бороздах морщин. Рот был перекошен и опущен вниз, от одного его уголка и до самого уха тянулся давно заживший багровый след.

Одного глаза не было, но второй смотрел так неистово пристально, зло и жестоко – любой бы вздрогнул от этой ненависти во взгляде. Он все видел и все понимал. От него невозможно было скрыть правду.

- Нам нужна ее помощь. Молчи, говорить буду я, – прошептал фарриец.

- Доброго, - вежливо поздоровался драконьер, впрочем, не теряя достоинства и не забывая, что он в этом мире представитель силы. - Нам нужно то, что ты продаешь женщинам. Мы заплатим.

- А если я не хочу продавать тебе это? - нагло осклабилась беззубым ртом ведьма. Ее зубы выпали не от возраста, она не была настолько старой, ей их выбили - содрогнувшись, догадалась я.

- Ты же помогаешь женщинам из деревни и городским? Почему бы тебе не помочь еще одной, чтобы ее судьба не была похожа на твою?

- А если я не помогу твоей новой игрушке, что тогда будет? Сожжешь деревню вместе со взрослыми и детьми? Меня убьешь?

Драконьер принял удар стойко и только сухо ответил:

- Не исключено. - Но я видела, как напряглось его лицо, а Освальд весь напружинился и собрался, получив мысленный приказ хозяина. К своему ужасу я осознала: сожжет, непременно сожжет, если не будет сделано все в точности, как он приказал. Женщина тоже это знала. Всё же она драконьер и наездница, хоть и бывшая. В этом мире любой драконий всадник, наделенный силой – абсолютный закон.

Пожевав сухими губами, кальек молча развернулась и, махнув рукой, пошла прямо в терновые заросли, нагнувшись, нырнула в них.

 Слезая с дракона, я шипела и морщилась. А спрыгнув, даже вскрикнула, настолько нестерпимо болело интимное место, просто жгло огнем и наливалось жаром, никак не желая успокаиваться.

Несмотря на прошедшую ночь, полную терзающего огненного секса, я почему-то все еще была немного голодной. Хотя жестокий безжалостный секс в разных позах всю ночь напролет должен был вызвать не просто пресыщение, а стойкое отвращение заниматься этим с кем-либо.

После такого раньше чем через месяц не то что на мужчину - на любой вытянутый, стоящий колом предмет будешь смотреть и морщиться. Тем не менее, в щиплющих и ноющих областях отмечался удручающий сексуальный голод.

Само интимное место все еще чувствовало в себе призрачные ощущения твердой мужественности фаррийца и жаждало ощутить их вновь в полной мере.

Это открытие настолько удивило меня, что, нырнув следом за ведьмой, я совершенно спокойно отреагировала на увиденное. Хотя драконьер с тревогой и настороженностью изучал мою реакцию, я, войдя, всего лишь бегло осмотрелась.

Здесь, в спрятанной в зарослях хижине была целая травяная лавка, стоило шагнуть внутрь, в нос бил стойкий лекарственный запах.

Очутившись внутри, драконьер тут же забыл обо мне, окружающее изобилие целебных зелий немного напрягало фаррийца, хотя я никак не могла сообразить, чего такого опасного он углядел в сушеных травках.

♚ 5.19

Изувеченная наездница нехотя швырнула на стол мешочек с чем-то звякнувшим и сложила руки на груди, ожидая оплаты.

- Что-нибудь для женщин после бурной ночи. И еще… - не закончил фразу фарриец, наткнувшись на меня взглядом.