Дракула

Позднее.

После обеда Гаркер и его жена пошли к себе, и чуть позже, проходя мимо их дверей, я услышал постукивание пишущей машинки. Эта история их явно занимает. По словам миссис Гаркер, они по крупицам собирают все сведения и выстраивают их в хронологической последовательности. Гаркеру удалось раздобыть переписку между отправителем ящиков из Уитби и получателем их в Лондоне. Теперь он читает мой дневник, перепечатанный его женой. Интересно, что же они из него извлекут. А вот и Гаркер…

Надо же, мне и в голову не приходило, что соседний дом может быть убежищем Дракулы! Вот и пачка писем о покупке дома. А кто бы мог подумать, что поведение больного Ренфилда связано с появлением графа! О, если бы все это было известно нам раньше, мы бы спасли бедную Люси! Хватит! Так и с ума сойти недолго! Гаркер вернулся к себе и продолжает сводить данные. Говорит, что к ужину они смогут восстановить всю последовательность событий. По его мнению, мне нужно повидать Ренфилда — до сих пор он был своеобразным барометром приездов и отъездов графа. Я еще не совсем улавливаю суть дела, но надеюсь, сопоставив даты, разобраться. Как хорошо, что миссис Гаркер перепечатала мои фонографические записи! Иначе мы никогда бы не сориентировались в датах…

Ренфилд мирно сидел у себя в палате, ничего не делая и добродушно улыбаясь. Выглядел он абсолютно нормальным. Я сел и начал беседовать с ним на разные темы, он рассуждал обо всем вполне разумно. Потом заговорил о своем возвращении домой; прежде, за все время своего пребывания в больнице, он никогда не вспоминал об этом. Теперь же просто настаивал на своем немедленном уходе из больницы. Да, не поговори я с Гаркером, не сопоставь даты деловых писем и время припадков Ренфилда, то, наверное, вскоре выписал бы его. Теперь же я настороже. Все его припадки неясным для меня образом связаны с графом, находившимся поблизости. А что значит его теперешнее невозмутимое спокойствие? Быть может, инстинктивно удовлетворен последним триумфом вампира? Ведь он и сам кровоядный, а у дверей часовни соседнего дома постоянно твердил о каком-то «хозяине» и «господине». Кажется, это тоже подтверждает наши догадки. Однако я не стал засиживаться у него; пожалуй, больной чуть-чуть слишком нормален — небезопасно зондировать его вопросами. Еще, чего доброго, призадумается, и тогда… Поэтому я ушел. Ох уж мне эти его спокойные состояния! Не доверяю я им, вот и сейчас на всякий случай распорядился, чтобы санитар получше присматривал за больным и все время держал наготове смирительную рубашку.

Дневник Джонатана Гаркера

29 сентября (в поезде по дороге в Лондон). Получив любезное письмо мистера Биллингтона о том, что он готов предоставить мне любую имеющуюся в его распоряжении информацию, я предпочел сам поехать в Уитби и все выяснить на месте. Хотел проследить путь ужасных ящиков графа до пункта назначения в Лондоне. Позже мы займемся ими. Биллингтон-младший, симпатичный юноша, встретил меня на вокзале и привез в дом отца — они пригласили меня переночевать у них. Им свойственно подлинно йоркширское гостеприимство: обеспечить всем необходимым и предоставить полную свободу действий. Зная, что я очень занят и приехал ненадолго, мистер Биллингтон приготовил в своей конторе бумаги об отправке ящиков. Я пережил очень неприятный момент, когда мне в руки попало письмо, которое уже видел у графа на столе, еще не зная о его дьявольских планах.

Просмотрев бумаги, я понял, что все было тщательно продумано, четко спланировано и точно исполнено. Казалось, граф предусмотрел любое, даже случайное препятствие, способное помешать исполнению его планов. Или, пользуясь выражением американцев, обеспечил стопроцентные гарантии; абсолютная точность в выполнении его инструкций была просто логическим следствием его предусмотрительности. Я снял копии с накладной: «Пятьдесят ящиков обычной земли — для опытов», с письма компании «Картер и Патерсон» и с ответа адвокатской конторы «Биллингтон и сын». Вот фактически все, что смог предоставить в мое распоряжение мистер Биллингтон.