Драматургия ГДР

Ш т е т т и н е р. Ничего не меняется. Рабочий остается в дураках.

Б а л к е. Не ломайте себе голову, лучше пошевелите мозгами.

Ц е м к е (провоцируя). Уверен, если мы разнесем вдрызг эту лавочку, они нам завтра поставят новую!

Б а л к е. Мы должны сделать масло дешевле.

Ц е м к е. Поглядите на этого активиста!

К а р р а с. А как он это сделает, умник дерьмовый?

Б а л к е (живо). Надо лучше работать.

Громовой хохот. Входит инженер  К а н т. Он подходит к Биттнеру, который еще сидит и ест.

К а н т. В четвертой печи сорвало три крышки, Биттнер. Они должны быть в три дня восстановлены, иначе мы все сядем в калошу.

Б и т т н е р (жуя). Знаю. Но у меня на два каменщика меньше, чем неделю назад, и стройматериал не улучшился.

Б а л к е. Нас шестеро. По два человека на крышку.

Б и т т н е р. Мы делаем кладку втроем, как всегда. Нам нужно три дня на каждую крышку. Это норма.

Б а л к е. Ладно, я возьмусь за вторую крышку и установлю новую норму.

Пауза.

Л е р к а. Если нам оплатят перевыполнение нормы, я сделаю третью.

К а н т. Порядок!

Б а л к е. Но нам нужны будут подсобные.

Г е ш к е. А что получит подсобник?

Ц е м к е. Осиновый крест.

Б а л к е (к Гешке). Берешься?

Г е ш к е. Но не задаром.

Б а л к е. Мы тоже работаем за деньги. Кто будет подсобным у Лерки?

О ч к а р и к, который вернулся, запихивает в рот кусок хлеба, выходит вперед и поднимает палец.

Л е р к а. Согласен.

Г е ш к е. Сколько получит подсобник?

Б и т т н е р. Мы делаем кладку крепко, на старый манер, как привыкли. Ты считаешь себя умнее всех, Балке. Ты меня еще вспомнишь, когда у тебя крышка сорвется.

3

Цех. Д и р е к т о р  ведет собрание. Р а б о ч и е  сидят и стоят. Одни завтракают, другие играют в скат.

Д и р е к т о р. Коллеги, перейдем к выборам руководства профсоюзного комитета…

Р а б о ч и й, и г р а ю щ и й  в  с к а т. Мне он не нужен.

Р а б о ч и й, к о т о р ы й  е с т. А куда девалось старое руководство? Где Коон?

Д р у г о й. И где партийный секретарь?

К а р р а с. На западе. Коон получил там в наследство огород, а секретарь поехал помогать ему окапывать.

Смех.

Д и р е к т о р. Выдвигается кандидатура Шурека. Вы, конечно, можете вносить другие предложения. Вы сами знаете, кому хотите подарить свои голоса.

Р а б о ч и й. Подарить. Хорошо сказано!

В т о р о й  р а б о ч и й. Подарок есть подарок.

Смех.

Ш у р е к. Коллеги, мы все знаем, о чем идет речь. Открытая душа, сердце, отданное товарищам, а верность — рабочему правительству…

Каррас смеется.

Д и р е к т о р. Ты возьмешься за это дело, Шурек?

Шурек скромно кивает в знак согласия.

Таким образом я предлагаю коллегу Шурека, вы знаете его, а он знает дело. Есть другие предложения?

Ц е м к е. Шурек — известный подлиза. (Уходит.)

Д и р е к т о р. У тебя есть другое предложение, коллега?

Г е ш к е (Штеттинеру). Выбирайте Шурека и потом пеняйте на себя.

Ш т е т т и н е р. Может, ты сам хочешь на его место?

Гешке молчит.

Мы никогда не добьемся своих прав. В этой стране никогда. Значит, все равно, кто будет бонзой.

Д р у г о й. Мы же ничего не изменим.

Д и р е к т о р. Итак, кто за Шурека, подымите руку.

Все рабочие, и те, кто ест, и те, кто играет в скат, и Гешке, поднимают руки, некоторые с куском хлеба, другие с картами. Некоторые воздерживаются, среди них Каррас.

К а р р а с (громко). Я не могу поднять руку, она у меня в кармане.

Директор считает голоса.

4

Цех. Круглые печи. Б а л к е  и  Л е р к а  заняты кладкой. Г е ш к е — подсобник Балке и  О ч к а р и к — подсобник Лерки тащат кирпичи. Балке и Гешке построили из чурбаков и досок помост вокруг печей, на нем кирпичи, раствор и четыре ящика с известью, по одному на каждом углу. Лерка уже давно начал кладку, работает очень быстро, весь в поту. Носилки с кирпичами стоят перед ним на полу, так что Лерке приходится наклоняться за каждым кирпичом.

Б а л к е. Так ты скоро загнешься! Возьми четыре ящика и поставь на помост.

Л е р к а. Так сказать, в долгий ящик.

Б а л к е. Так быстрее.

Л е р к а. Каждая минута стоит мне копейку.

Б а л к е. Ты загнешься.