Дразнилки

– Отпусти и его тоже. Ты мертва, дорогуша. Радуйся, что мы не остались и в твоей голове.

– Кто же знает? – Ленка ухмыльнулась. Резким движением расстегнула молнию на куртке Капустина, обнажая впалый живот и торчащие под кожей ребра. Кожа была покрыта трещинками и дырками с обтрепанными краями, будто старый ковер, давно изъеденный молью.

Ленка запустила пальцы в эти дырки, стала растягивать и рвать. Капустин закричал, голоса тварей божиих заметались вокруг. Ленка с хрустом выломала несколько ребер. Внутри Капустина, вместо органов, были аккуратно сложены старые камни. По ним ползли разноцветные светящиеся узоры. Все как положено.

– Это ваше, – сказала Ленка призракам. – Налетайте, друзья.

Призраки налетели. Они хватали камни, крошили их, а пыль пускали по ветру.

Болезненные крики тварей божиих разметались по поляне, постепенно угасая. Твари проклинали, молились, звали на помощь – и умирали. Одна за другой. Вместе с ними умер и Капустин.

Вернее, подумала Ленка, он умер уже давно, а сейчас просто освободился из плена. Успокоился.

Почему-то она ждала, что призрак Капустина сейчас отделится от тела, присоединится к другим, поможет добить перепуганных тварей. Но этого не произошло. Иней растаял, капли влаги застыли на мертвом лице.

– Ну вот и все, – пробормотала Ленка.

Теперь уже точно стало легче.

Алла разлепила глаза, увидела Ленку, идущую к ней. В траве лежал брат – одна нога согнута в колене, вторая вытянута. Трава вокруг него съеживалась и рыжела. Брат был мертв. Не случилось эпической битвы добра со злом, не было противостояния двух героев.

Дочь опустилась перед матерью на колени. Спросила:

– Больше никого нет в голове?

– Нет. Там тихо и пусто.

Ленка коротко улыбнулась, бегая взглядом по лицу Аллы, ощупывая каждую морщинку, порезы, синяки. Пробормотала:

– Это хорошо, мам.

– Ленка?

– Что, мам?

– Я тебя люблю, моя хорошая. Люблю так сильно, как никогда никого не любила. Прости, что смогла понять это только после твоей смерти. Мне всю жизнь казалось, что у меня есть цель, что я спасаю людей, которых нахожу, что стараюсь не допустить того, что произошло с Андреем. И эта цель умерла вместе с твоим исчезновением. Блин, Ленка, я долго отказывалась устраивать твои похороны. Меня уговаривали провести церемонию, закопать пустой гроб, а я говорила, что не могу так, что хочу оставить тебя в памяти живой. Тогда-то и поняла, насколько любила тебя. Как дура себя вела, понимаешь? Надо было бросить все и жить только ради тебя. Тогда бы все было иначе, моя хорошая. Тогда бы мы с тобой не расставались.

Ленка слушала внимательно, грустно улыбаясь. Погладила волосы Аллы, убрала завиток, упавший на глаза.

– Ты не права, мама, – сказала она. – Не нужно жить ради меня или кого-то еще. Нужно было просто – жить. Настоящим.

Алла тяжело легла на траву. В голубом небе не было ни облачка. Крики тварей божиих стихли, никого не осталось. Призраки летали над головой, кроша камни в пыль и развеивая ее по ветру.

– Ты пришла, чтобы отомстить, верно? Только это держит тебя?

– Если это вопрос, останусь ли я здесь с тобой, то ответ – нет, – Ленка пожала плечами. – Думаю, я скоро уйду.

– Куда?

– Не знаю, я не добралась до того света, не посмотрела, что там. Но надеюсь, что-то очень хорошее. А то устала от негатива. То в могиле лежишь, то тварей валишь…

Они тихо рассмеялись. Алла нащупала руку Ленки, сжала. Боль и слабость растекались по телу медовыми ручьями.

– Можно с тобой?

– Мам, у тебя тут еще много незаконченных дел.

– Например?

– Спастись самой и спасти Выхина. Жалко его.

– С него-то и началось…

– Если бы не Выхин, то кто-нибудь другой нашел бы кенотаф. Не тогда, так сейчас. К тому же он искупил, поверь. Привел меня к пещере, уничтожил первые камни. Выхин умница.

Алла помолчала и сказала:

– Я знаю.

Она закрыла глаза, позволив слабости одержать вверх. Когда открыла, Ленки рядом уже не было. Тени призраков во главе с дочерью кружили вокруг сосуда из окровавленных тел. Кружили – и разрушали его. Они вытаскивали из сосуда людей, отволакивали их в сторону, складывали на краю поляны, под деревьями. Люди извивались в траве, будто черви. Сосуд, лишившись изящества и опоры, совсем скоро развалился, и призракам осталось только разгрести тела и сложить их в траву.

Алла тяжело села. Кровь из ран в плече и шее залила одежду. Еще немного, и сил не останется совсем.

Она наблюдала, как призраки заканчивают работу. Голые деревья по краям поляны шевелили ветками, сбрасывая остатки погибших листьев. Холод отступил, солнце растопило иней, и трава вокруг серебрилась капельками влаги. Красиво, ничего не скажешь.

Рядом зашевелился и сел Выхин. Только это был уже не монстр, а обычный взрослый Выхин, приехавший в город несколько дней назад. Губы его кровоточили, правая щека была порвана, под глазами – синяки.

– Ну, привет, – сказала Алла. – Ты вовремя. Умирать вдвоем не так страшно.

3

Последнее, что Выхин запомнил, перед тем как прийти в себя на поляне в лесу, – это крепкие объятия с молодым собой, запах влажной воды, мертвечины и брызги яркого света.