Дрэд, или Повесть о проклятом болоте. (Жизнь южных Штатов). После Дрэда

— Посмотрите, — сказал Россель, указывая на чёрные лица, — какой контраст представляют эти чёрные даже с тусклым освещением сцены! А взгляните на детей, как милы они, и как опрятно одеты!

При этих словах, на сцену выступил ряд детей, принадлежавших к школе мисс Анны. Они шли в том же порядке, как и первая группа, пели школьные песни и бросали цветы к ногам почётных гостей. Исполнив эту церемонию, они сели на скамейки впереди первой группы. На сцену выступили Дульцимер и четверо его товарищей.

— Внимание! — сказала Анна, — Дульцимер начинает свою роль. Заметьте, он трубадур.

Дульцимер, действительно, речитативом начал изъяснять какое-то событие.

« В земле прохладной теперь хозяин», – протяжным голосом провозглашал он. После нескольких строф речитатива, квартет сделал припев, и их голоса были поистине великолепны.

— Они начинают что-то чрезвычайно печально, — сказала Нина.

— Имейте терпение, душа моя, — возразила Анна. — Теперь идёт речь о прежнем господине. Ещё минута и тон переменится.

И в самом деле, Дульцимер, как будто угадав слова мисс Анны, незаметно перешёл к описанию вступления нового господина.

— Не угодно ли теперь послушать исчисление добродетелей Эдварда? — сказала Анна.

Дульцимер продолжал речитатив. Через каждые четыре строфы слова его повторял квартет и потом весь хор, хлопая при этом руками и стуча ногами с величайшим одушевлением.

— Теперь, Анна, дошла очередь и до нас, — сказала Нина, когда Дульцимер в самых высокомерных выражениях начал распространяться о красоте мисс Анны.

— Подождите, — сказал Клейтон, — каталог ваших добродетелей будет значительно длиннее.

— Уж извините, этого ни в каком случае я не позволю, — сказала Нина.

— Пожалуйста, не говорите так утвердительно, — возразила Анна. Дульцимер пристально глядит на вас с самого начала.

Анна говорила правду. С окончанием припева Дульцимер принял на себя многозначительный вид.

— Взгляните на его выражение, — сказала Анна. — Начинается! Теперь, Нина, будьте внимательны!

С лукавым выражением, вырывавшимся из угла потупленных глаз, Дульцимер запел:

"Наш хозяин часто ездит... Но куда и в чём причина?

Уезжает он за розой из Северной, Северной Каролины".

— Вот это славно! — сказал Фрэнк Россель. — Посмотрите, как все оскалили зубы! Может ли сравниться с белизной этих зубов самая лучшая слоновая кость! Замечаете ли вы, с какой энергией они приступают к припеву?

И действительно, хор пел с особенным одушевлением:

"О роза Северной Каролины!

Дай Бог счастья нашему господинуС розой Северной Каролины!"

Хор несколько раз повторяет эти слова с энтузиазмом, усиливаемым хлопаньем в ладоши, стукотнёю ног и громким смехом.

— Не следует ли розе Северной Каролины привстать? — сказал Россель.

— Ах, замолчите! — возразила Анна, — Дульцммер ещё не кончил. Приняв новую позу, Дульцимер оборотился к одному из товарищей в квартете:

"О, будто две звезды прекрасные восходят,И их на небосводе вижу я!"— « Нет, друг мой, — отвечал певец, к которому обращались эти слова,— Ошибаешься ты что-то!Красавицы то дивные глаза»!

— Превосходно, отлично! — сказал Россель.

Дульцимер продолжал:

«Двух роз я вижу пред собою пару,Единый что составят здесь букет».«О нет, мой друг, в ошибку впал ты снова,То щёк её румяный свежий цвет»!

— И эти точки становятся ещё румянее, — сказала Анна, коснувшись веером плеча Нины. — Дульцимер, как видно, намерен сосредоточить на вас всю силу своего вдохновения.

Дульцимер продолжал:

«Я вижу, виноград вон там обвился,Лоза сплелась там накрепко лозой».— «О нет, мой друг, знай, снова ты ошибся;То вьются локоны волос её».«Она ступает быстро по веранде, — начал квартет, —

Улыбкой оживляет разговор.Как солнца луч, какой, пускай случайно,Упал на гладкий и блестящий пол.В вечерние часы, в роскошной неге лета,Как дождик моросящий на цветах,Под звуки смеха, словно ручеёк в горах,Звучат шаги её, как кастаньеты»!

— Э! э! Да Дульцимеру верно помогают музы, — сказал Клейтон, посмотрев на Анну.

— Тс! слушайте хор, — заметила Анна.

«О, Северной ты роза Каролины!Ты нашему укрась сад господинуИ счастье долгое ему теперь даруй»!