Дремучие двери. Том II

Ужасный сон отяготел над нами.Ужасный, безобразный сон:В крови до пят, мы бьёмся с мертвецами,Воскресшими для новых похорон.Осьмой уж месяц длятся эти битвы,

Геройский пыл, предательство и ложь,Притон разбойничий в дому молитвы,В одной руке распятие и нож.И целый мир, как опьянённый ложью,Все виды зла, все ухищренья зла!..Нет, никогда так дерзко правду Божью

Людская кривда к бою не звала!..И этот клич сочувствия слепого,Всемирный клич к неистовой борьбе,Разврат умов и искаженье Слова —Всё поднялось и всё грозит тебе.

О, край родной! — такого ополченьяМир не видал с первоначальных дней…Велико, знать, о, Русь, твоё значенье!Мужайся, стой, крепись и одолей!/Ф. Тютчев/

* * *

Эти свои мучительные сомнения она обрушит на отца Тихона потом, а не в тот черносолнечный октябрьский понедельник 93-го, когда, наверное, впервые после Крещения Руси торжествующе и нагло вскарабкалась на трон абсолютно враждебная православию, да и другим нашим основным религиям власть, под совершенно чужими, явными и неявными разбойничьими лозунгами: право сильного, бесконтрольное личное обогащение, вседозволенность во всём, вопиющая безнравственность и отношение к Родине и народу как к пирогу, от которого надо успеть отхватить кусок побольше, проглотить и вовремя смыться.

Истинные коммунисты, утверждая, что Бога нет, вели себя так, будто Он есть. Некоторые были настоящими мучениками. Нынешние, со свечками, вели себя так, будто Бога нет. Они даже не пытались «казаться» — открыто подняли над страной знамя зла, вот и всё.

Страну захватил Бармалей. А ведь нам твердили, что «враг не дремлет». И чтоб не ходили «в Африку гулять». «Но папочка и мамочка заснули вечерком…» Иоанна ненавидела его, в лучшем случае, не желала иметь с ним никакого дела… Хотелось молиться: «Чтоб они все сдохли!» Брала себя в руки: «Господи, убери их подальше, — пусть лежат на печи, нянчат внуков, копаются в огороде или загорают на Лазурном берегу — только не давай им рулить!» — Проси так: «Господи, открой Мне Свою Волю, яко немощна есть, смущаюсь», — скажет отец Тихон, до сих пор молча внимавший её излияниям. — Это правильно, что слушаешь свою совесть, переживаешь за отечество — Господь любит горячих, обязательно даст ответ… Отсекать свою волю не всегда получается, — в последние времена многое придётся решать самой, будет недостаток в благодатных истинных пастырях. Вот и я, грешный, иногда смущаюсь, молю открыть Божью волю… Может статься, Господь хочет, чтобы мы раз и навсегда переболели соблазном Запада и беспутной жизни. Или «сладкой», как там её называют… Эта дурь издавна нас мучила. Манну небесную Господь давал Руси, — нам мало, нам «как там» подавай! Ну и получили несварение желудка. Может, нарыв должен созреть и лопнуть, а Русь — выздороветь, ведь она была «удерживающей». Или вправду времена пришли последние, то есть объединение зла — антихрист, печать на лоб и руку… Если пойдём широким путём, куда нас нынешние цари тянут, об чём ты сейчас толковала — может, это и есть конец времён. Всё в Воле Божьей. Нам сказано: «Не бойся, малое стадо, Я с вами до скончания века»… «Претерпевший до конца спасётся»… Ты, может, и доживёшь, когда верующим в горах придётся скрываться, в пещерах… Придут несчетные бедствия, и тогда у нас одно средство: не участвовать в делах их. Бежать. А, может. Господь сотворит чудо и спасёт Русь…

— Но почему церковные пастыри не уведут народ с гибельного пути? — Батюшка отмолчался.