Древнерусские учения о пределах царской власти

Некоторые черты этой «философии» мы уже видели. Это оригинальное сочетание начал, почерпнутых из св. Писания, с историческим обоснованием царской власти, причем то и другое служит у него не только для доказательства законности власти и необходимости покорения ей, но и для доказательства того, что царь обладает полновластием. Но этим учение Ивана Грозного о царской власти не ограничивается; можно указать и другие элементы его, не менее характерные. Как Пересветов, Грозный является убежденным сторонником сильной власти. Он утверждает, что мягкая, снисходительная власть производит беспорядок и является причиной смут и междуусобий. Приведя слова из поел. ап. Иуды о милости и страхе как орудиях спасения, он говорит: «Видиши ли, яко апостол повелевает страхом спасати? Тако же и во благочестивых царей временех много обрящеши злейшее мучение. Како же убо

, по твоему безумному разуму, единако (ркп. единоко) быти царю, а не по настоящему времени? То убо разбойницы и татие мукам неповинни… то убо вся царьствия невстроении и междуусобными браньми вся растлятся. И тако ли убо пастырю подобает, еже не рассмотряти о нестроении от подвластных своих}»

Быть царем «по настоящему времени» – значит действовать сообразно реальным условиям общественной жизни, не останавливаясь в случае необходимости перед крайними мерами. «Се ли убо сопротивно разуму, еже по настоящему времени жити}» — спрашивает Иван Грозный и указывает на пример Константина Великого, убившего «царьствия ради» собственного сына, и князя Феодора Ростиславича, пролившего много крови в Смоленске. «И во святых причитаются», – добавляет он. Задача царской власти, по его убеждению, состоит в том, чтобы оказывать милость «благим» и проявлять ярость к «злым». «Аще ли сего не имея, –

говорит он, – несть царь»[849]. Стремясь доказать Курбскому, что для борьбы с общественными нестроениями царская власть не должна останавливаться перед крайними мерами, Иван Грозный прибегает к любопытному сравнению общественной жизни с жизнью монашеской. «Иное же свою душу спасти, иное же многими душами и телесами пещися: ино бо есть постническое пребывание, ино же во общем житии сожитие, ино же святительская власть, ино же царское правление».

В общем житии «строения и попечения имеют, та же и наказание; аще ли же сего невнимателие будут, то общее житие разорится; святительская власть требует зельного запрещения языком… царскому же правлению – страха и запрещения». «Се же убо разумей, – заключает Грозный, – разнство посническому и общежительству: очима видел еси, и от сего можеши разумети, что сие есть»[850].