Древнерусские учения о пределах царской власти

Кроме различия между истинным и ложным царем по способу приобретения власти, рассматриваемые произведения знают еще различие между царями по способу употребления власти. Старое учение о царе и тиране нашло себе место и здесь. Шаховской устанавливает тесную связь между обеими идеями; по его теории, власть от Бога узнается по ее действиям. «Приемыи власть от Бога, говорит он, достохвална и благоугодна исправления сотвориша и утвержаютца во благочестии и пребывают во страсе Божии и в законе Его». Наоборот, «иже приключившаяся власть от диявола во истине не стоит и благочестия не хранит». Такой и была власть первого самозванца. Другие авторы не столь решительно отожествляют тиранию с властью не от Бога, но они все сходятся с Шаховским в том, что считают Лжедимитрия тираном. Такими же тиранами изображают они царя Бориса и Шуйского. Тимофеев жалуется на Бориса, «иже мучителски

мною владущего, неже благодержавно»; о Шуйском он говорит: «Не мощи его нарещи по истинне царя, зане мучителски правяща власть, неже царски». Князь И. А. Хворостинин

в своей Повести характеризует Лжедимитрия и Шуйского теми же чертами, какие еще древняя летопись употребляла в изображении неправедного князя. Самозванец, по его словам, «беззаконию изволи советом нечестивым», а Шуйский «ложная шептания

во уши своя от неискусных приемля, на свое достояние подвижеся и свои люди оскорби, злосердием творя». О Шуйском он даже прямо говорит, что народ «в тиранстве живуще под властию его». Шаховской, по примеру «Слова о судиях», называет самозванца волком. Тимофеев и Хронограф 1617 г. сравнивают Расстригу с «Улияном Законопреступным»[882]

. Уже из этого видно, что самой существенной чертой царя-мучителя рассматриваемые произведения считают его беззаконие и нечестие, а отсюда можно заключить, что царскую власть они понимают как ограниченную законом. И действительно, Хворостинин упрекает самозванца в том, что тот «самодержавие выше человеческих обычаев» поставил и «неправдою неправедно полагал»; такой же, очевидно, смысл имеет упрек, делаемый Шуйскому Тимофеевым, что он пользовался властью «чрез достояние». Таким царям-мучителям Тимофеев противополагает других, «царюющих нами вправду»; это – «вправду цари, исправляющие престол иже тем местом достойне». Таковы были прежние цари, кончая царем Феодором Ивановичем[883]. А из того, что Тимофеев говорит о царе Борисе, можно с несомненностью заключить, что он считает для царя обязательными не только закон Божий, но и положительное законодательство, а именно церковные постановления и «первых царей уставы», которые он еще иначе называет «первые самодержавных уставы». Царь Борис, который нарушил то и другое, поступил, по его мнению, «законопреступно»[884].