Читаем Древние цивилизации полностью

Глиняная посуда позволила пролить свет и на загадку происхождения убайдцев, являвшихся предшественниками шумеров. Сопоставив все известные данные, исследователи пришли к выводу, что глиняная посуда Эль-Убайда имеет не местное происхождение. Очевидно, первые поселенцы принесли сюда стиль и формы керамики из своей родной страны. Где же она находилась? Единственное место, где была обнаружена керамика сходного типа, – это Элам, горная область, расположенная на юго-западе современного Ирана. Именно отсюда в плодородную долину Евфрата шесть тысяч лет назад пришел земледельческий народ, владевший искусством тонкой обработки камня, возделывавший землю каменными мотыгами, размалывавший зерно на каменных ступках и ручных жерновах и делавший из обожженной глины серпы. Эти-то люди около 4400–4300 гг. до н. э. и создали в Южном Ираке так называемую убайдскую культуру, с распространения которой по всей Месопотамии начинается тысячелетняя эра различных культур, приведшая к шумерской цивилизации. Кем были создатели всех этих земледельческих культур, как они выглядели, на каком языке говорили? Скорее всего, они принадлежали к так называемой европеоидной большой расе, а внутри ее – к средиземноморской малой расе. Это были смуглые люди с прямым носом и прямыми, может быть, волнистыми, волосами. А о языках, на которых они говорили, можно высказывать только предположения.

Культуру Эль-Убайда погубил потоп. Так, по крайней мере, считал глубоко верующий в истинность библейских преданий Леонард Вулли (современные ученые не отрицают самого факта катастрофического потопа, но датируют его более поздним временем – 2900–2800 гг. до н. э.). И следы этой катастрофы были обнаружены под одним из самых древних городов Междуречья – Уром.

В самом начале работ археологи натолкнулись на развалины домов. Стены были сложены из прямоугольных кирпичей с округленно-выпуклой верхней частью, таких же, как и в Эль-Убайде. Под этими развалинами лежал второй слой построек, а под ним – третий. Углубившись на семь метров, археологи прошли восемь пластов с руинами домов, возведенных над остатками построек предшествующей эпохи. В трех нижних пластах вместо выпуклых кирпичей обнаружились обычные кирпичи с плоским верхом, и глиняная посуда была здесь другого типа. Затем развалины зданий исчезли, и археологи углубились в плотный слой глиняных черепков. Он оказался толщиной около шести метров. В нем на разных уровнях попадались печи для обжига глиняной посуды. Видимо, здесь когда-то находилась гончарная мастерская, бракованные изделия разбивались и оставлялись рядом с печью. Судя по шестиметровому пласту черепков, мастерская работала здесь очень долго.

Еще глубже археологи нашли тяжелый диск из обожженной глины. Его диаметр составлял около метра, в центре было отверстие для оси и маленькое отверстие у края для ручки. Это был гончарный круг, а точнее – древнейший образец этого приспособления. На тридцать сантиметров ниже того уровня, где был найден гончарный круг, начался слой черепков посуды типа убайдской, изготовленной вручную.

Дальше пласт черепков неожиданно оборвался. Под ним лежал слой чистого ила, нанесенный потопом. В наносном слое было выкопано несколько могил, в которых археологи нашли посуду типа убайдской, но более пышно украшенную, чем в верхнем пласте рядом с гончарной печью. В одной из могил оказался медный наконечник копья – самый ранний пример использования металла для изготовления оружия или инструментов.

Все скелеты в могилах лежали в вытянутом положении на спине, руки были сложены ниже живота. Более поздние захоронения в Месопотамии, как правило, скорченные. Изменение погребального ритуала очень важно: оно говорит об изменениях в религии народа. Все могилы были выкопаны в илистых отложениях значительно позже потопа, но в то же время они были гораздо древнее гончарной мастерской, построенной над ними в самом конце Убайдского периода. Ниже могил лежал илистый пласт, достигающий трех с половиной метров толщины, совершенно чистый и однообразный.

Еще ниже снова появились следы человеческого поселения – распавшиеся необожженные кирпичи, зола и черепки. Археологи насчитали три последовательных слоя. Здесь в изобилии попадались богато расписанные сосуды убайдского типа, глиняные фигурки и плоские, прямоугольные кирпичи, сохранившиеся благодаря тому, что по какой-то случайности попали в огонь, а также куски глиняной штукатурки, тоже обожженной пламенем. Еще на метр ниже современного уровня моря залегал плотный слой зеленой глины с извилистыми коричневыми полосами, оставленными корнями тростника. Здесь уже нет никаких следов человеческой деятельности. Это – дно Месопотамии.

Раскопки были длительными и дорогостоящими, но зато они полностью вознаградили археологов обилием нового исторического материала и дали ряд ценных подробностей. Выкопанный Вулли котлован как книга рассказал исследователям всю древнюю историю этой земли.

Перейти на страницу:

Все книги серии Загадки истории

1905 год. Прелюдия катастрофы
1905 год. Прелюдия катастрофы

История революции 1905 года — лучшая прививка против модных нынче конспирологических теорий. Проще всего все случившееся тогда в России в очередной раз объявить результатом заговоров западных разведок и масонов. Но при ближайшем рассмотрении картина складывается совершенно иная. В России конца XIX — начала XX века власть плодила недовольных с каким-то патологическим упорством. Беспрерывно бунтовали рабочие и крестьяне; беспредельничали революционеры; разномастные террористы, черносотенцы и откровенные уголовники стремились любыми способами свергнуть царя. Ничего толкового для защиты монархии не смогли предпринять и многочисленные «истинно русские люди», а власть перед лицом этого великого потрясения оказалась совершенно беспомощной.В задачу этой книги не входит разбирательство, кто «хороший», а кто «плохой». Слишком уж всё было неоднозначно. Алексей Щербаков только пытается выяснить, могла ли эта революция не произойти и что стало бы с Россией в случае ее победы?

Алексей Юрьевич Щербаков , А. Щербаков , А. Щербаков

Публицистика / История / Политика / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.Во второй части вам предлагается обзор книг преследовавшихся по сексуальным и социальным мотивам

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука