Древний странник

С животным воплем ярости Квинт рванулся вперёд. Остриё кирки просвистело в воздухе. Кости застучали под ногами.

— Уиии-уиии-уиииии!

Раздирающий уши визг заполнил камеру смерти. Чудовище повернулось к нему. Казалось, Квинт замёрз в воздухе: его голова билась, тело тряслось. Кирка была выбита из его рук, глаза закрылись. В следующее мгновение он оказался лежащим на спине. Чудовище было над ним, накрыв его своим громадным аморфным телом. Квинт был не в состоянии шевельнуться. Лёжа там, неподвижный, молчащий, испуганный, он чувствовал, как что-то горящее прикасалось к его лицу, пытаясь разлепить его веки и открыть глаза. Он не мог кричать, он едва мог дышать. Визг в его голове рос и рос. Его тело было разбито. Ужасный свет был повсюду, он становился ярче и ярче, и вот голова его взрывается от кроваво-красного света.

Затем — ни-че-го.

Глава тринадцатая. Бунгус Сестрилл

Квинт вздрогнул. Сознание медленно возвращалось к нему. Тупая боль рылась в позвоночнике. Он тихо простонал — стон отозвался в тихом тёмном воздухе. В голове чувствовалась лёгкость, пустота, как будто мысли были вынуты из неё.

«Где я? — подумал он. — Кто я?» Мгновение он вспоминал своё имя.

— Квинт, — прошептал он. Имя лениво всплыло на поверхность его памяти, как донная рыба на поверхность какого-нибудь тёмного пруда Топей. — Квинт. Я — Квинт.

И всё же он не был уверен. Его память была такой же пустой и безликой, как сама Топь. Всплыла другая мысль. Она плавала где-то рядом, неясная, но угрожающая. Он встретил что-то во тьме. Что-то злое и бесформенное, что-то, к чему невозможно подступиться, но такое же всепроникающее, как призрак дымки Топей.

Квинт напрягся. Оно напало на него. Сбило с ног. Он не мог двигаться и чувствовал, как оно трогало, пробовало.

С растущим беспокойством Квинт почувствовал, что и сейчас что-то находится вплотную рядом с ним.

Он чувствовал, как оно тихо шуршит, точно бумага. Он ощущал запах прелых листьев. Он задержал дыхание, крепко сжал веки и молился, чтобы оно оставило его в покое. Вдруг что-то бумажное прикоснулось к его горящим векам.

— Ах-х! — вскрикнул он, резко выбросив вперёд кулак.

Он услышал звук удара и возглас боли, когда его левая рука натолкнулась на что-то твёрдое. Квинт вздрогнул. Открыв глаза, он увидел рядом с собой нескладного старика, потиравшего челюсть мощными грубыми пальцами. В тусклом свете фонаря Квинт видел его пушистые усы, его подёргивающийся нос, похожий на клюв, и тяжёлые брови. Встретившись взглядом с Квинтом, он Сузил глаза.

— Изысканная манера обращения с тем, кто только что спас твою жизнь, — проворчал незнакомец голосом сухим, как пергамент.

— Спас мою жизнь? — вопросительно пробормотал Квинт.

— Тебе повезло, — сказал незнакомец. — Если бы я не поспел вовремя…

Квинта озарило.

— Кроваво-красное чудовище! — закричал он, вспомнив. — Оно напало на меня!

— Это был глистер, — сказал его спаситель.

— Не может быть, — возразил Квинт. — Такой громадный.

— Я знаю, но это глистер. Большой злой глистер, он маячит в каменных сотах и охотится на слабых, потерявшиеся.

— Марис! — закричал Квинт. Он напрягся и схватил незнакомца за одежду. — Моя подруга, Марис, — сказал он и вздрогнул, так как тупая боль в его спине стала мучительной. — Она… она…

— Не двигайся, — сказал старик и прижал вниз его мягко, но сильно. При движении его одежда зашуршала, запах гниющих листьев стал сильнее.

— Но… — начал Квинт.

— Твоя подружка жива. Лежи.

— Да? Слава Небу!

— Ну, довольно, парень, — одёрнул его старик. — Тебе следует благодарить Землю, а не Небо. — Он отвернулся и достал из мешка открытый горшок. — Давай-ка я намажу тебе веки. Этот грубиян глистер обжёг их. Закрой глаза.

Квинт послушался и на этот раз был спокоен, когда пальцы старика наносили успокаивающую мазь. Боль утихла, и веки стали приятно прохладными. Запах гниющих листьев стал ещё сильнее.

Память возвращалась к Квинту. Сначала тонкая струйка, потом поток, наконец мощная волна воспоминаний омыла измученный разум Квинта и наводнила его мыслями. Марис. Профессор. Свиток коры, экспедиция в каменные соты, загадочная камера… Всё это оживил резкий запах. Неожиданно Квинт вспомнил, где он ощущал этот запах раньше — и слышал тихое бумажное шуршание.

— Библиотека! — воскликнул он. — Это вы поймали меня, когда я падал. Вы спасли мне жизнь.

Старик хмыкнул:

— Это, кажется, становится моей привычкой. Перевернись, я проверю спину.

Квинт послушно перевернулся, но голова его была обращена к спасителю.

— Кто вы? — спросил он.

— Ты обо мне не слышал. Меня зовут Бунгус Септрилл. Я Высочайший библиотекарь, хранитель землеведения. — Он вздохнул. — Это мало что значит в наши дни. — Пальцами, напоминающими лопаточки, он сильно нажал на поясницу Квинта. — Больно?

— Нет.

— А так?

— Нет.

— А.

— А-а-а-а-а-а! — завопил Квинт. — Дьявольски больно! — Ощущение было такое, как будто острая льдина вонзилась в его спину.

— М-м-м, — промычал Бунгус. — Глистерный вывих. И довольно-таки серьёзный. — Диагноз звучал зловеще.

— Что это значит? — встревожился Квинт. А вдруг он обречён?