Древо Тьмы

Такое ощущение, что ночью деревья добрались до меня и подцепили мои линии силы бесчисленными невидимыми крючками и растянули их в разные стороны подальше от правой руки, которой я держу волшебную палочку. Теперь я словно муха в огромной паутине.

Деревья меня поймали.

Неловко поднявшись — всё тело затекло после ночи на жёсткой подстилке из мха — и морщась от неприятных ощущений, я натягиваю одежду и прячу Жезл в голенище узкого сапога. Постоянно чувствуя, как тянут меня в разные стороны невидимые нити, я осторожно выхожу из хижины.

Снаружи прохладно и сыро. Лукас сосредоточенно затягивает подпруги и привязывает наши походные мешки к сёдлам. Его широкоплечая фигура прячется в серых рассветных сумерках и тумане, от которого лес вокруг кажется сонным. Все чёткие линии исчезли, стёртые полупрозрачной пеленой.

Лукас оборачивается, и наши взгляды встречаются.

— Что-то не так, Эллорен? — встревоженно прищуривается Лукас.

Я оглядываю лес. Как странно, куда-то подевались волны вражды, которыми буквально вчера окутывали меня деревья.

— Просто лес… — выдавливая слова сквозь сжавшееся от неприятных предчувствий горло, говорю я. — Они тянут меня за магические линии. Гораздо сильнее, чем раньше. Мне кажется, они хотят лишить меня силы, чтобы я не смогла воспользоваться правой рукой, когда возьмусь за волшебную палочку.

Осмотрев землю, я подбираю небольшую ветку, похожую на самую простую волшебную палочку, и магия, заключённая в моих линиях силы, устремляется к правой руке.

— Эллорен, они не в состоянии никак тебе навредить, — настаивает Лукас. — Они лишь проводники магии и больше ничего…

— Возьми меня за руку, — решительно прерываю я его уговоры. — И скажи, что ты чувствуешь.

Лукас приближается и останавливается у меня за спиной. Взявшись обеими руками за мою правую кисть, он накрывает мои пальцы своими. Я крепко сжимаю ветку и направляю её на стену леса перед нами.

От одного этого движения я чувствую, как нечто резко подхватывает мои магические линии и тянет в стороны, будто мощными канатами.

Лукас заинтересованно щурится, переводя взгляд с кончика палочки в моей руке на «стену» деревьев, окутанных пеленой тумана.

Таких спокойных сонных деревьев.

— Ты чувствуешь исходящую от них враждебность? — спрашиваю я, едва сдерживаясь, чтобы не морщиться от боли в правой руке.

И от всё возрастающей тревоги.

Лукас внимательно осматривает лес, будто прислушиваясь к тишине.

— Нет, — наконец признаёт он.

И тогда на меня накатывает весь ужас случившегося.

— Потому что они меня связали.

— Это невозможно, — качает головой Лукас. — Деревья не умеют пользоваться магией.

— А если взять не одно дерево, а целый лес?

Лукас застывает на месте, понимая, к чему я клоню. Теперь он смотрит на лес, как на врага, которого недооценил прежде.

— Мы выберемся из леса и распутаем сети, которые они сплели, — пронзительно глядя на меня изумрудными глазами, уверяет он. — Как твой щит? В порядке? — не выпуская моей руки, спрашивает Лукас.

— Держится.

Конечно держится. Прошлой ночью мы буквально залили его силой. При воспоминании о том, что произошло в хижине, я краснею. Деревья выстроились совсем рядом и смотрят на нас, будто легионы враждебной армии, терпеливо ожидая приказа к наступлению.

По спине пробегает озноб.

— Мне надо как можно скорее выбраться из леса, Лукас.

Он кивает и заканчивает привязывать к сёдлам походные сумки, а я ставлю ногу в стремя, чтобы запрыгнуть в седло.

И в это мгновение в спину меня бьёт магическим разрядом такой силы, что темнеет в глазах.

Вздрогнув от боли, я падаю на землю, из лёгких выбивает воздух, а все мышцы каменеют. Перед глазами встаёт образ древа Тьмы, его ветви стремятся проткнуть щит Лукаса, превратившись в молнии и звеня при каждом ударе.

Внезапно порыв магии исчезает, с меня будто бы срывают путы, а по линиям силы снова бежит огонь. Тьма отступает, и я чувствую губы Лукаса на моих губах — он без устали вливает силу в мой щит.

Чуть отстранившись от его горячих губ и хватая ртом воздух, я вдруг понимаю, что стою на коленях, вся дрожа и прижимаясь к Лукасу.

Деревья чуть отодвинулись, ослабили хватку, как будто тоже испугались. Как будто ощутили тёмную силу Фогеля.

Однако мой щит выдержал.

Лукас прижимается лбом к моему лбу. Мы дышим тяжело и хрипло. В его крепких объятиях я слышу гулкие отчаянные удары моего сердца и чувствую, как пульсирует огонь. Вот только вся его забота и огненный щит вокруг моих линий силы не могут ослабить ужаса, в который поверг меня жестокий удар.

— Фогель знает, что я жива!

Лукас судорожно сглатывает и немного отстраняется. У него на лбу, у самых волос, выступила испарина, а лицо усталое и сосредоточенное после тяжёлых магических усилий.

— Да, знает, — глухо соглашается он. — И похоже, примерно уловил направление нашего движения.

— Он идёт за мной!

Лукас кивает, стиснув зубы.

— Да. И всё же у нас есть надежда вырваться из Западных земель и подготовиться к встрече прежде, чем он нас отыщет. Надо ехать. Прямо сейчас!

Мы торопливо запрыгиваем в сёдла.

Сжимая поводья, я неуверенно поворачиваюсь к Лукасу.