Друд, или Человек в черном

– Я… удивлен, инспектор, – сказал я, подтягивая свой красный шарф к самому носу, чтобы скрыть улыбку. Именно этого я и ожидал. – Означает ли это, что рядом с моим домом на Глостер-плейс больше не будет дежурить мальчишка-связной?

– Увы, именно так, мистер Коллинз. Что заставляет вспомнить о прискорбной участи бедного юного Гузберри. – К великому моему изумлению, старик вытащил из кармана огромный платок и долго сморкал в него свой красный нос.

– Ну, если наше сотрудничество необходимо прекратить… – начал я с притворно огорченным видом.

– Боюсь, у нас нет выбора, мистер Коллинз. И я полагаю, сэр, что Друд более не нуждается в услугах нашего общего друга мистера Чарльза Диккенса.

– Неужели? – спросил я. – Почему вы пришли к такому заключению, инспектор?

– В первую очередь, сэр, я исхожу из того факта, что Друд не предпринял никаких попыток встретиться с мистером Диккенсом в годовщину их знакомства под Стейплхерстом.

– Безусловно, вы лишили Друда всякой возможности повидаться с ним, выставив у моего дома кордон из опытных агентов. – Мы дошли до конца моста, повернулись спиной к ветру и зашагали в противоположном направлении.

Инспектор Филд издал кудахтающий смешок:

– Это совершенно исключено, сэр. Если Друду угодно явиться куда-нибудь, он туда является. И пятьсот отборных полицейских не помешали бы ему встретиться с Диккенсом той ночью – прямо в вашем доме при необходимости, сэр, – когда бы он хотел этого. Такова уж дьявольская природа нашего чужеземного монстра. Но в том, что мистер Диккенс больше не нужен Друду, меня окончательно и бесповоротно убедил тот простой факт, что упомянутый писатель в настоящее время находится в Америке.

– Да при чем же здесь Америка, инспектор?

– Друд не позволил бы мистеру Диккенсу уехать так далеко, если бы все еще нуждался в его услугах, – сказал старый сыщик.

– Очень интересно, – пробормотал я.

– И известно ли вам, о каких именно услугах идет речь, мистер Коллинз? Мы с вами никогда не говорили об этом.

– Я никогда не задавался вопросами на сей счет, инспектор, – солгал я, радуясь, что на моих разрумянившихся от мороза щеках стыдливый румянец не заметен.

– Друд хотел, чтобы мистер Диккенс кое-что написал для него, – объявил инспектор Филд тоном человека, изрекающего откровение. – При необходимости – под принуждением. Я бы не удивился, если бы узнал, что Друд устроил всю трагедию под Стейплхерстом с единственной целью обратить в рабство самого известного писателя Англии.

Он городил чушь, ясное дело. Даже «чужеземный монстр», существующий в воображении старого сыщика, никак не мог знать, что Диккенс не погибнет при падении вагонов первого класса с разобранного моста.

Но вслух я произнес лишь:

– Очень интересно.

– А вы догадываетесь, мистер Коллинз, что именно Друд заставил бы мистера Диккенса написать и опубликовать для него?

– Свою биографию? – предположил я, чтобы показать старику, что я не законченный тупица.

– Нет, сэр, – сказал инспектор Филд. – Труд, посвященный древней языческой религии, с описанием всех нечестивых обрядов, ритуалов и тайных магических приемов.

Теперь я удивился по-настоящему. Я остановился, и инспектор Филд тоже. Боковые фонари на проезжающих по мосту каретах горели, несмотря на ранний час.

– Зачем Друду заставлять писателя-романиста описывать в подробностях какую-то мертвую религию? – спросил я.

Инспектор Филд широко улыбнулся и снова легонько постучал себя пальцем по носу сбоку.

– Для Друда она не мертва, мистер Коллинз. Она не мертва для великого множества последователей Друда, обитающих в Подземном городе, если вы меня понимаете, сэр. Видите вот это, сэр?

Я посмотрел вдоль берега Темзы на северо-запад, куда указывал инспектор.

– Театр «Адельфи»? – спросил я. – Старую фабрику ваксы Уоррена? Или вы имеете в виду сам Скотленд-Ярд?

– Все вместе, мистер Коллинз. И все, что находится дальше – вплоть до Сент-Джеймс-плейс, а также вдоль Пикадилли, до самой Трафальгарской площади и дальше, включая Чарринг-Кросс, и Лестер-Сквер, и весь Стрэнд до Ковент-Гардена.

– Ну и что, инспектор?

– Представьте себе там громадную стеклянную пирамиду, мистер Коллинз. Представьте себе весь Лондон, от Биллингсгейта до Блумсберри и Риджентс-парка, в виде скопления гигантских стеклянных пирамид с бронзовыми сфинксами… представьте, коли можете, сэр. Ибо Друд представляет себе такое.

– Это безумие, – сказал я.

– Верно, мистер Коллинз, чистой воды безумие, – рассмеялся инспектор Филд. – Но именно этого хотят Друд и все подземные почитатели древних египетских богов, сэр. И они намерены достичь своей цели, если не в этом веке, так в следующем. Представьте себе, что в двадцатом веке повсюду там будут возвышаться громадные стеклянные пирамиды – и храмы, сэр, где отправляются тайные обряды с использованием месмерической магии, превращающей людей в безропотных рабов.

– Это безумие, – повторил я.

– Да, сэр, – сказал инспектор Филд. – Но безумие Друда не делает его менее опасным. Скорее – наоборот.