Другая Элис

Да, все было так. Снова и снова, на каждой странице слово «палач» бросалось в глаза; сначала выведенное четко и ровно: буквы как аккуратные витки веревки, а дальше – с нажимом вдавленное в бумагу, искореженное, как сломанная шея. Почерк Элис исказился: история вырвалась из-под ее контроля.

– Палач – персонаж твоей истории? – недоверчиво переспросил я.

Элис кивнула, ее грязные волосы закрыли лицо, как занавес.

– Не только он. Есть и другие. Я видела их. Они ищут меня… Ищут это! – Она помахала тетрадью.

– Но… чего они хотят? – Я ошеломленно потряс головой. – Они хотят знать, как все закончится?

– В том-то и дело, – прошептала Элис. – Концовки нет! Вот почему они здесь. Из-за того, что я не знаю, как закончить их историю.

– То есть… они хотят?.. – Я силился понять.

– Взять все в свои руки. Самим создать развязку… пока я не сделала это первой.

Я попытался отогнать воспоминание и заметил, что очень крепко сжимаю тетрадь. Другую тетрадь с другой историей, но такой же длинной, как история с Палачом. Я начал листать ее. Страницы и страницы, исписанные Элис. Месяцы и месяцы работы. Не сборник рассказов, как обычно у Элис, а одна большая история, и тот список в начале – оглавление.

Это была книга. Настоящая, большая книга… Хотя еще не законченная.

Внезапно к горлу подступил комок.

– Я знал, что ты сможешь, – с гордостью прошептал я. – Знал, что однажды ты напишешь такое.

Сейчас я представлял толстый, в твердом переплете том с именем Элис на обложке. Я не сомневался, что рано или поздно ее сочинения опубликуют. Что они будут продаваться во всех книжных магазинах. Что Элис станет знаменитой, а я буду самым везучим братом на свете, потому что первым прочитаю все, что она напишет.

Перелистнув страницы назад, я вернулся к началу тетради. Вот оно: «Глава первая: Сочинительница».

Я приступил к чтению.

Каждый день сотни людей садятся и начинают писать истории. Некоторые из них печатают, переводят и продают в книжных магазинах по всему миру. Другие так и обрываются на первой главе или даже на первой фразе, прежде чем их забросят. Иногда истории пишутся отрывочно и сумбурно, и автор бьется, пока, отчаявшись, не запихивает свое творение под кровать или в стол, где оно и лежит, забытое на месяцы или годы, а то и навсегда. Хотя не исключено, что могло бы поведать о таких чудесных приключениях, о каких никому и никогда не доводилось читать.

Но что произойдет, если по-настоящему магическая история останется незаконченной? Что станет с героями этой истории… и c ее злодеями?

И что произойдет, если кто-то потревожит их запыленные убежища? Нарушит их сонное оцепенение, пробудит от бездействия? Востребует и явит миру?

Это история о музее.

О музее неоконченных историй.

Я остановился. Радостное тепло, которое я чувствовал перед началом чтения, исчезло. В животе вдруг возникла тяжесть, съеденные блинчики показались неприятными, а горечь во рту была определенно не от лимона, который я на них выжимал.