Другая Музыка

Я не думал, что так долго придется идти. Противоположная стена все не приближалась. Надо попробовать бежать, – подумал я. Попробовал. Ноги почему-то не слушались. Получалось как-то медленно. Но черный проем в стене будто бы сам собой плавно летел мне навстречу.

Хотя бы здесь повезло: за этим проходом, который был длинною метров десять, находился лестничный пролет и я стал спускаться вниз. По пути встречались открытые двери, но они не выводили наружу. Я спустился до самой нижней площадки, но оказался в тупике. Здесь вообще не было никаких дверей. Непонятно, зачем сюда вела лестница, но рассуждать было некогда; я кинулся обратно, то есть стал подниматься наверх для того, чтобы попытать счастья – попытаться проникнуть в какую-нибудь из дверей, что попадались мне на пути.

Я поднялся на несколько этажей вверх, но никаких дверей почему-то не встретил. Как-то сделалось не по себе, и я вновь стал спускаться по ступеням вниз. Быстро достиг нижней площадки. Как же нет двери, когда вот она, родимая! Только заколоченная фанерой. Поэтому я ее сразу и не заметил. Понятно. Я стал отрывать эту фанеру. Там было два квадратных листа. Держались они не очень прочно, и мне удалось, правда и не без усилий, отодрать их, заставляя ржавые гвозди гнусно верещать, когда они выходили наружу.

Но меня ждало разочарование. За фанерой скрывалась железная решетка. Я в досаде потряс ее, как отчаявшийся заключенный после неудавшегося побега. С обратной стороны висел замок. До него можно было легко дотянуться, просунув руку между железных прутьев решетки. Я проверил, заперт ли он на ключ. Оказалось, что заперт и очень давно, судя по густому слою ржавчины на нем. Решетка держалась прочно. Я пару раз ударил по ней плечом, но тем самым никаких слабых мест в этом препятствии не выявил. Да, я конечно же, был слаб. Неизвестно сколько времени я пролежал в бессознательном состоянии, и сколько транквилизаторов мне вкололи. Я почти ничего не чувствовал когда бился в решетку. Координация движений тоже была порядком нарушена, не говоря уже о памяти, которая вовсе не желала выполнять свои повседневные функции, напоминать мне в каждый момент времени: кто я, откуда, и вообще, для чего я существую.

Об этом я думал, когда поднимался вверх по лестнице. Приходилось искать выход в другом месте. Придется поплутать по лабиринту темных коридоров на каком-нибудь из этажей, а лучше на том, где поспокойнее. И темнота мне на руку. Время, видимо, к ночи, а освещение в коридорах экономят, свет не включают. Да и ламп наверное нет. Я поднялся на два этажа, но пока почему-то не встретил выхода с лестничной клетки на этаж. Удивиться этому факту не успел, потому что мне вдруг захотелось вернуться вниз к решетке и попробовать все же открыть замок.

Я ничего о себе не помнил, но ситуация с замком что-то мне смутно подсказывала. Что-то тянуло меня к этому замку. Пришлось вернуться обратно. Решетка была передо мной. Там за ней, в глубине пространства, пробивался слабенький свет, позволявший надеяться на наличие спасительного выхода. Я обрадовался решетке, как родной. Все это было мне как буд-то знакомо, что-то медленно и неохотно всплывало из мутной памяти, как труп в весенней воде. Я стал ощупывать замок и нашел на его поверхности нечто такое, что при первом с ним знакомстве не привлекло моего внимания. И хотя отличие замка, который был исследуем мною в данный момент времени, от того, первоначального его варианта, было значительным, я не придал этому значения. Не могли же поменять замок за те две – три минуты минуты, пока я отсутствовал. Мое внимание было полностью поглощено другим обстоятельством. И обстоятельство это касалось исключительно состояния моего сознания.