Другая жизнь Мародёров (СИ)

— Нет, Эванс, это ты ничего не понимаешь, — серьёзно, даже как-то несколько колко прозвучал голос Джеймса. Он был намерен сказать ей всё, что думает. Дальше так продолжаться не может. — Если для тебя новость, что ты мне небезразлична со второго курса, то я вообще не нахожу слов… И если ты так хочешь, то обнимайся с Нюнчиком! Я думал, что тоже тебе нравлюсь, но, похоже, мне одному так казалось… Как жаль, что ты никогда не слушаешь своё сердце! Так жить нельзя, Лили, пойми! Может, кто-то другой сможет сделать тебя счастливой, если ты категорически не хочешь со мной связываться, пускай… Я отпущу тебя, если тебе будет так легче…

Джеймс развернулся и ушёл за ширму, а Лили присела на краешек кровати и стала разбираться в своих мыслях.

Лили Эванс

«Он сказал, я ему небезразлична со второго курса? Это ужасно, но… он прав.»

В голове девушки всплыло то, что подтверждало слова Поттера. Она просыпалась ночью и прекрасно видела, что спала в обнимку с Поттером, но это тогда её ничуть не смутило, и она снова заснула, крепко обняв его. Ещё несколько раз сквозь сон она чувствовала, как сильные руки обнимают её, перебирают рыжие волосы, гладят по спине… Так это был не сон? Вот это, Лили, ты даёшь!

Он сказал: «Если ты так хочешь, то обнимайся с Нюнчиком!» Он что, ревнует? И ему действительно не безразлично, с кем она обнимается? Хм… Может, она и вправду ему нравится? Но причём тут Нюнчик? Стоп. Она никогда не называла его так и всегда сердито смотрела на тех, кто так говорил про её лучшего друга… Бывшего лучшего друга. Пора на этом поставить точку. Они больше не будут общаться, это лучший выход из сложившейся ситуации… Да, так будет лучше для всех. Но почему он вспомнил именно его? Может, из-за того, что видел один случай в библиотеке, когда Северус пытался её обнять? Так это же было так давно! И Поттер всё это помнит?

Он сказал: «Я думал, что тебе нравлюсь, но, похоже, мне одному так казалось…» Неправда! Алиса постоянно твердила ей о том, какая она глупая, что не принимает ухаживаний Джеймса… С каких это пор она называет его Джеймсом? Ремус при каждом удобном случае всячески намекал ей, что его друг постоянно о ней говорит. Марлин, Мэри — все вокруг ей это говорили… Да, не очень хорошо получилось.

«Он сказал, что я не слушаю своё сердце… Слушаю!» Только вот, когда дело касается Поттера… Она уже ничего и никого не слушает и не слышит. Он прав, так жить нельзя.

Но то, что он сказал в конце своей пламенной речи, поразило Лили больше всего: «Может, кто-то другой сможет сделать тебя счастливой, если ты категорически не хочешь со мной связываться, пускай… Я отпущу тебя, если тебе будет так легче…» Эванс первым делом подумала, что так всегда пишут в любовных романах, которые так часто читает мама. Может, он эту фразу выучил, чтобы попонтоваться? А если он ничего не учил?… Совесть буквально пожирала Лили изнутри. Прав Джеймс — так жить нельзя!

Девушка опомнилась от своих мыслей и решила поговорить с Джеймсом. Да, теперь он не Поттер, а Джеймс. Действительно, называть по фамилии — самое настоящее оскорбление. Гриффиндорка надела халат и пошла в другой конец Больничного крыла. По пути она услышала несколько женских смешков, но подумала, что это ей лишь показалось. Когда Лили зашла за ширму, то её глазам предстало удивительное зрелище: вокруг кровати Поттера толпились девчонки из фанклуба Поттера с цветами и сладостями в руках. Он шутил и мило им улыбался, а они были на седьмом небе. Почему-то Лили стало противно и неприятно, улыбка сползла с её лица, как капля дождя по стеклу.

Кто-то из девчонок заметил старосту Гриффиндора и звонко спросил:

— Лили, ты теперь тоже в фанклубе Джеймса Поттера?

Эванс скривилась и посмотрела на Джеймса.

Джеймс Поттер

Когда он выговорил Любви-Всей-Его-Жизни, ему не стало лучше. Только хуже. Он заметил замешательство и какую-то грусть в глазах девушки. Но всё же ушёл.

Пока Эванс сидела на своей кровати и обдумывала его слова, он в порыве гнева решил «поразвлекаться». Только теперь он понял, что это была, мягко говоря, не очень хорошая идея. Мадам Помфри впустила небольшую группку любительниц повздыхать над его фотографией, и они сразу же налетели на него, как мухи на мёд. Он улыбался им, шутил, строил рожицы, выслушивал их нытьё, но в глубине души понимал, что он не с ними, а с Лили… «Может, плюнуть на всё и пойти к ней? Скорее всего, она даже не будет меня слушать…» Но вот она, будто прочитав его мысли, пришла и увидела всех этих фанаток. Мерлин, что она подумает? Он заметил, как она погрустнела и скривилась. Нужно было срочно что-то предпринять, но только что?

— Лили… — выдохнул Джеймс и внимательно, вкрадчиво всмотрелся в её лицо.

Зелёные глаза блеснули. Надежда зажглась!

— Всё, девчата, ваше приёмное время вышло! — улыбаясь, воскликнул он, садясь на кровать.

Девушки одновременно издали разочарованный стон. Но многострадальному Джеймсу не было до них никакого дела. Всем своим решительным видом он показывал, что больше не намерен терпеть их присутствие. Уж больно неудачный момент они выбрали для его посещения!