Друзья и союзники Рима [с иллюстрациями]

– Ещё бы! – я как раз расплачивался с хозяином заведения, и глаза гордой квиритки не без душевной муки проводили три денария, что перекочевали из моего кошелька в его шкатулку для выручки, после чего обратный путь проделали лишь полтора асса сдачи. Она со своим пацанёнком как раз на эти полтора асса в день питается, а я тут за разовый обед с ней и шестью своими людьми, включая и раба, девятнадцать её дневных норм питания запросто выложил!

– Я должна тебе что-то за угощение? – поинтересовалась Летиция тихим, но выразительным шепотком, с эдакой хрипотцей.

– Ну, я ж не ставил тебе никаких условий…

– А ты поставь. Купи мне ещё что-нибудь – по мелочи, раз я многого не стою – и поставь условие, – это был уже явный намёк. Вина мы, конечно, все выпили, но немного – так, еду только запить, да жажду утолить. Даже для её хрупковатого телосложения – ну никак не столько, чтоб одуреть и к едва знакомому мужику в койку напрашиваться.

– Ну, раз так… Чего-нибудь сладкого для твоего мальчугана? Хозяин! Что у тебя есть из сладкого?

– Есть морковь, есть сухофрукты, есть печенье на виноградном меду, есть и сам виноградный мёд…

– Небось, в свинцовом чану варился? – заподозрил я.

– А как же ещё? Все так делают, так слаще получается…

– А нормальный пчелиный мёд у тебя есть?

– Да ты что?! – римлянка аж глаза выпучила, – Он же дорогущий, денарий за секстарий, а меньше секстария не продают! Нечего его так баловать, возьми ему лучше вот этого виноградного меду – он ещё слаще, а стоит вчетверо дешевле…

– Не обращай на неё внимания, – я протянул хозяину денарий, – Давай секстарий нормального мёда, – А ты – мой тебе совет – забудь лучше о свинцовых сладостях раз и навсегда. Особенно – для детей. Здоровее будете…

Римлян, конечно, хрен переделаешь. Жрали они "свинцовый сахар", жрут и будут жрать. Не в чистом виде, конечно, но большая часть римских сладостей – не считая слишком дорогого для широких масс мёда и лишь еле-еле сладкой моркови – так или иначе с этой свинцовой отравой связана. По мнению многих историков, с которым согласна и Юлька, как раз тот свинец и является одной из причин будущего вырождения римлян. Свинцовые трубы акведуков – хрен с ними, там вода проточная, и соли кальция на стенках труб осаживаются, воду от свинца изолируя. Но вот дешёвая свинцовая посуда римской черни, свинцовые пробки для винных амфор и "свинцовый сахар" в сладостях и сладких винах – это нечто! Кроме собственно токсичного воздействия, как рассказывал нам препод по охране труда, свинец – ещё и мутагенный фактор. И ведь веками же применяли – неужели заметить не могли, что сами себя же и друг друга медленно травят? Гегемоны, млять!

Мне – хрен с ними, с этими гордыми квиритами. Мне среди них не жить и с ними не родниться, и я римскую историю менять и переделывать не собираюсь – ну, за исключением одного отдельно взятого региона одного отдельно взятого полуострова на крайнем западе античного Средиземноморья. За его пределами всему остальному римскому миру разрешаю травиться свинцом, сколько ему вздумается – судьба у него такая. Самый дешёвый из всех известных им металлов – пущай травятся, раз экономисты такие невгребенные. Пущай экономят серебро на собственном здоровье. Что до этой конкретной римлянки – как я уеду, так один ведь хрен снова будет экономить каждый асс и травить дешёвым свинцовым суррогатом и себя, и своего пацанёнка. Но это будет уже её римская гегемонская дурь, над которой я не властен. Я – предупредил, и моя совесть чиста…

7. Римское гражданство

– Что-то, Максим, твой сын не очень-то на тебя похож! – подгрёбывал меня фиктивный хозяин, пока мы стояли в очереди к городскому претору, – Ты точно уверен, что твоя жена не шалила в твоё отсутствие? Я бы на твоём месте обязательно посчитал сроки – не был ли ты в отъезде за девять месяцев до его рождения, хе-хе!

– По срокам у меня сомнений нет, господин, – я старательно для посторонних, но с заметной для него дурашливостью изобразил тон и рожу, которые и должны у тебя быть, когда внешне ты – сама почтительность, но мысленно – медленно и методично перепиливаешь обидчику глотку тупым мясницким ножом, – А сходство придёт с годами, господин. Я и сам в раннем детстве весь в породу матери был, а на отца только позже стал заметно похож…

– Ну, тебе виднее – в конце концов, это твоя семья, – констатировал этот скот с ухмылочкой, изображающей полную уверенность в своей гениальной догадке.