Дух Древнего

Мысли текли размеренно. Полигон приблизился дюже быстро. В глазах зарябило от всевозможных ковырялок и пырялок. Я не смог по-другому расценить оружие в руках начинающих.

Осокин обнаружился с краю поля. Он стоял в окружении одноклубников и бился с первокурсником.

Порхали руки в чётких связках ударов. Эффектно взлетали махи ногами. Первокурсник пригнулся. Ушёл от удара. Атаковал и попал на бросок.

Осокин обозначил болевой, вызвав на лице противника гримасу, и отпустил руку парня. Зрители захлопали в ладоши.

— Браво, — повысил я голос, — браво.

Одноклубники Осокина оглядывались. Расступались в стороны, и я шёл по живому коридору к замершему княжичу.

— Великолепный бой, — качал я головой в притворном восхищении, — великолепный.

Глаза Осокина слегка округлились, когда увидели меня. Он запахнул куртку белого кимоно. Поправил зелёный пояс, и быстро вернул себе маску равнодушия.

— Я просто поражён, две схватки за день, — продолжил я, останавливаясь напротив него. — Можно хоть пять, когда соперник откровенно не дотягивает до Вас, да, княжич?

— Граф, — ощерился Осокин, — я не понимаю. Зачем Вы оскорбляете моего оппонента, называя его слабаком?

— Слабаком его назвали Вы, — шагнул и оказался в кругу зрителей. — я же констатировал факт, что он не дотягивает до вас.

— Вы капитан очевидность, граф? — ухмыльнулся Осокин и в толпе послышались смешки. — Это всё, зачем Вы пришли?

— Зачем Вы избили Тихона, княжич? — я решил пойти в лобовую: не люблю эти словесные кривляния перед боем. — Слабо достать меня, решили отыграться на слабом? — я качнул головой в сторону бывшего противника Осокина, — смотрю, Вам не привыкать.

В глазах Осокина мелькнуло раздражение. Он нахмурился, но тут же ощерился и посмотрел мне в глаза.

— Вас расстроило, что Тихон получил по заслугам? — протянул он со смешком, — надеюсь, он надолго запомнит каково это, дружить с Вами.

Я дёрнулся. Гнев снова начал пробиваться в голову. Бороться с разумом.

Я шумно вдохнул. Выдохнул. Начал приводить мысли в порядок.

— Граф, давайте от слов к делу, — Осокин кивнул бывшему противнику, и тот, осторожно подступая ко мне, протянул кожаный браслет, а Осокин продолжил: — Вы сделали достаточно намёков, чтобы оскорбить меня, согласитесь ли на поединок? — он хмыкнул и встал в боевую стойку, — или язык единственное Ваше оружие?

Глянул на браслет. Простейший артефакт блокиратор. Такими в гвардии бывшего рода пользовались, чтобы солдаты не вызвали магию во время тренировок по рукопашке.

Что ж, я на это и нацеливался. Сотру ухмылку с лица этого урода без магии.

Взял браслет. Скинул пиджак на руку подавальщика и, нацепив блокиратор, подвернул рукава рубашки.

— Вперёд Княжич, — оскалился я, охватывая взглядом всё пространство перед собой.

Толпа зрителей увеличилась. Студенты собрались со всего полигона. Кто-то робко заикнулся про ставки, и я вспомнил Тихона. Гнев отозвался моментально.

Успел заметить, что предложение о ставках не нашло поддержки. В толпе видаков мелькнули преподаватели. Студенты расступились, пропуская Конрада Бергсона, а потом Осокин атаковал.

Ушёл вправо, махнул рукой. Тут же развернулся и ударил ногой меня по бедру. Толпа закричала.

Он двигался быстро. Стремительно перетекал из одной стойки в другую. Кричал при каждом ударе «Киай!». Замирал на миг после крика и тут же, вызывая восторг зрителей, ускользал дальше.

Я принял несколько его ударов на бёдра. В ноге зачесалось. Шучу. Сильно он лупил, сильно, но терпимо. Но я всё равно перестал подставляться. Просто проверил, чего ожидать.

Осокин разродился целой серией ударов, и я скользнул в сторону. Ухватил его за рукав. Дёрнул руку и пробил справой в грудь.

Воздух с сипом вылетел из его рта. Он подпрыгнул на месте, сгибаясь в воздухе, а я продолжил атаку. Ударил его туда же ещё раз.

Он снова подскочил. Тряпкой повис на кулаке. Воздуха в его груди кончился, потому я выбил из него лишь хрип.

Он попытался свалиться с кулака. Дёрнулся в сторону. Я подтянул его за рукав, откинул голову назад и, с размаху, впечатал лоб ему в переносицу.

Хрустнула кость. Брызнула кровь. Изо рта вырвался крик. Толпа замолчала.

Я не понял, кто кричал. Кажется, мы оба. Я от злости, он от боли. Глаза княжича стали закатываться. Тело обмякло, и я отпустил его.

Мешок с картошкой падает мелодичней. Осокин раскинул руки в стороны и замер на утоптанной земле полигона.

Посмотрел на него. Обвёл взглядом его одноклубников, других молчавших зрителей. Встретился взглядом с заведующим кафедры Конрадом. Оценил его кривую ухмылку и, ухмыльнувшись в ответ, скинул с руки блокиратор.

Забрал пиджак. Развернулся и пошёл прочь. Толпа на моём пути расступилась. Студенты в кимоно старались не встречаться со мной взглядами, смотрели куда угодно, только не на меня.

— Орлов, — услышал я сзади полу-стон-полу-хрип. — Ещщё не ккончено ссу…

Сердце ухнуло и забилось сильней. По коже промчались мурашки. Я ощутил всплеск магии, услышал возмущённые крики и обернулся.

Осокин потерял сознание, но успел запустить в меня огненный шар. Шар на десять гран больше моего официального резерва.

Шар метнулся ко мне.

* * *