Septem tract. Hermet. в: Ars chemica, p. 22. В Ros. phil. (Art. aurif. II, p 381) говорится: [Я озаряю воздух светом моим, и согреваю землю теплом моим, порождаю и питаю создания природные, растения и камни, и прогоняю тьму ночную силой моею, и благодаря мне длятся дни века, зажигаю я светочи все светом моим, даже те, в которых нет ни блеска, ни величия; ибо все это моих рук дело, когда облекаюсь я одеждами моими; и кто ищет меня, пусть устроит мир между мною и супругой моею]. Это цитата из Dicta Belini (напечатано в: Mangetus, Bibliotheca chemica curiosa I, p. 478 f. Есть варианты текста!) Я привел это место столь подробно ввиду его значительного психологического интереса.
Ср. Maitrayana–Brahmana–Upanishad (Sacred Books of the East XV, 8, p. 311). Как spiritus vegetativus и коллективная душа он фигурирует в Vedanta–Sutras (1. с. XXXIV, р. 173, и XLVIII, р. 578).
Трактат Розина (Risamus = Zosimos), вероятно, арабского происхождения. может быть искаженным . Ибн Аль–Надима (987) упоминает наряду с трудами <Римаса> (Зосимы) два сочинения <Магуса>, одно из которых озаглавлено: <Книга мудрого Магуса (?) об искусстве> (Ruska, Turba, p. 269 ff.)
[<Ибо все вы — сыны света и сыны дня; мы — не сыны ночи, ни тьмы>.] [Ибо знание твари в сравнении со знанием Творца представляет собой некоторого рода сумерки; и светает оно, и становится утром, когда тварь предается прославлению и любви Творца; и ночи не бывает там, где Творец не оставляется любовию твари.] (De civitate Dei, ub. XI, ср. vii, col. 445).
De civitate Dei, 1. с., col. 446: [И когда <знание твари> доходит до самопознания, то это один день]. Возможно, именно здесь источник странного определения Камня как [сына одного дня].
[Поскольку нет познания лучше того, коим человек познает себя самого, давайте исследуем наши мысли, слова и дела. Ибо какая нам будет польза, если мы тщательно изучим и верно постигнем природу всех вещей, а самих себя не поймем?] De spiritu et anima, cp. LI, col. 1190 f. <Книга о духе и душе> представляет собой трактат гораздо более позднего времени, ложно приписываемый Августину.
[Из–за чего познание твари, само по себе вечернее, в Боге было утром; ибо тварь яснее видна в Боге, нежели в себе самой.] (Dialogus quaestionum LXV, quaest. xxvi, col. 1084).
приписывает самопознанию очень большое значение как необходимому условию единения с Богом. Так, там говорится: [Есть такие, кто ищет Бога через внешнее, пренебрегая своим внутренним, внутри которого и есть Бог.] (LI, col. 1199). [Итак, вернемся к нам самим, дабы могли мы подняться к самим себе… Во–первых, поднимемся от этого внешнего и низшего к нам самим. Во–вторых, поднимемся к сердцу высокому. В третий подъем поднимемся мы к Богу] (LII, I. с.). Эта довольно–таки смелая программа едва ли может быть осуществлена [с презрением к самим себе] (как рекомендуется в <Книге>): недостаток самоуважения воспитывает разве что беспризорных собак. — это четырехчастная мандала, imago Dei, или самость. движется в русле августиновской традиции. Так, сам Августин призывает: [He выходи наружу, вернись в себя; истина обитает во внутреннем человеке. И если найдешь, что природа твоя изменчива, выйди за свои собственные пределы. Но помни, что, выходя из себя, ты должен ?. это делать как одаренная разумом душа] (De vera religione LXXII, Migne, P. L. XXXIV, col. 1246).