Дух неправды

– Первая улыбка, первый шаг, первая любовь… Чёрт побери, неужели вам не жаль их? И не жаль невесток с внуками? Вряд ли все они – одержимые фанатики, готовые спасать бывшего премьера такой ценой! И, самое главное – это не поможет! Её всё равно устранят, и её сыновей тоже! Слышите?! Я – не садист, не убийца, мне не хочется проливать кровь. Но если все вы не желаете уступить, готовы умереть, лишь бы Индия двигалась именно вашим курсом, то вы умрёте. Все до единого! В той Индии, которую создали вы, слишком много обездоленных… Баснословное наследство, сомнительным образом полученное вами от отца, не раз работало на успех Конгресса и лично Индиры Ганди. Знала ли она об этом, вот вопрос! Ходят упорные слухи, что именно на эти деньги она или для неё купили кресло главы правительства в шестьдесят шестом году. Из этих же средств систематически давались взятки ради сохранения власти! Сама она отказывается признать это, так что же? Признайте вы. Только не следует думать, что нет желающих, сделать это за вас. Вы из-за своего упорства потеряете самое дорогое, что имеете. А взамен не получите ничего, даже морального удовлетворения и благодарности миссис Ганди. Дорогу к власти ей перекроют, можете не сомневаться. И не все родные так преданы экс-премьеру, как вы, джайпурская принцесса! У неё есть кузина, которая сама мне доплатит, лишь бы получить возможность облить грязью некогда счастливую соперницу. Нет врагов страшнее родственников – это давно известно…

– Я не советовала бы вам пользоваться услугами Ньятантры Сагхал.

Кальпана, чувствовала, что ещё немного – и сознание покинет её. Пока она старалась не думать о Сурендранате, о Нирмале, об их детях, которые, наверное, уже оплакивают погибшего.

– В Индии очень многие знают об их вражде и поэтому не поверят. Особенно в той части, которая касается моих личных счетов и расходовании этих средств. На эти вопросы вправе ответить только мы – я и Индира. Больше никто не может знать подробности, без которых утверждения о наличии в действиях экс-премьера коррупционной составляющей останутся голословными. Даже ангажированный суд не сможет принять их во внимание. При тех отношениях, что сложились между кузинами, одна из них никогда не даст в руки другой такой убийственный козырь. Я знаю, что Индира была арестована в прошлом году. Ей, по-видимому, тоже предлагали покаяться. Раз она отказалась сделать это, буду молчать и я. И моя жизнь, и жизнь Индиры, и жизни наших детей одновременно вошли в калиюгу – эпоху зла и раздора. Она и ещё три другие эпохи составляют замкнутый цикл. По этому кругу движется судьба человечества в целом, и каждого индивидуума в частности. Никто не в силах избежать калиюги, а потому не стоит пытаться сделать это ценой подлости и измены. Метод кнута, и пряника, в разнообразных вариациях используемый всеми завоевателями и правителями от сотворения мира, действует далеко не всегда. «Разгулом смерти жизнь полна теперь, миг наступил и ты себя проверь, дари ей всё, отдай ей всё подряд, и не смотри в отчаянии назад…» – так писал Тагор. Мы с Индирой часто повторяли строки его великого «Всеуничтожения», когда приходила беда. Люди слишком самонадеянны, мистер Линкс. Они мнят себя хозяевами собственной судьбы. Особенно это касается таких, как вы, считающих себя сильнее и правильнее прочих. Вам на роду написано прожить ещё долго. Но даже тогда, когда моей тени не останется на земле, я воскресну в вашем сердце. И вы постепенно станете другим. Многое поймёте, воспримете и отринете. Вы увидите, что ложь, сила и деньги побеждают только тех, кто хочет быть побеждённым и готов к этому. Триумфы опьяняют, как вино из дерева мохуа, но похмелье получается мучительное. Знайте, что теперешние ваши противники на поверку окажутся бумажными тиграми. А те, кого вы считаете своими слугами, подарят вам тяжкие минуты позора. Минут этих будет так много, что они сложатся в часы, в дни, в месяцы, в годы. Ваша калиюга впереди.

– Больше вы ничего не хотите сказать? – Линкс закурил, хотя делал это в последнее время очень редко. – Может, ещё подумаете? Я имею возможность подождать два-три дня…

– Пока вам не понятен смысл моих слов.

Кальпана закрыла глаза и незаметно для Линкса ухватилась за сидение стула. Палач не должен был видеть слабость своей жертвы и радоваться пусть незначительной, но всё же победе.

– Нужно просто запомнить. С вашей памятью это легко сделать.

Потом она долго лежала в постели и думала о Сурендранате, но прежняя боль неожиданно стихла. Почему-то представлялся стол под белой скатертью, стоящий на веранде, и на нём – ваза с финиками. Сурен любил их и всегда просил купить к своему приезду. Да, он должен был вскоре вернуться, и Нирмала приготовила финики. Если бы можно было низвести на землю небесную Гангу, оживить его, подобно сыновьям царя Сагары,[157] и усадить за тот стол! Хотя бы на час-другой, чтобы накормить, в последний раз перед долгой разлукой…