Дух свободы

– Надо бы наверно потихонечку идти отсюда, – сказал он прямо. – Я еще хочу пару фото у здания КГБ, а это значит, что туда надо вернуться до темноты.

– Как скажешь, – согласился Артур, очень медленно мрачнея, словно какой-то свет в нем вспыхнул и снова померк за мутным стеклом, но не исчез целиком, в этом Кирилл не сомневался, а еще понимал, что именно этот свет и выбрала его сестра.

– Пойду скажу ребятам, чтобы завязывали, – сказал Сергей.

– Да, но последний танец мы все же станцуем, – сказал Артур, снова вытягивая Машу к танцующим, там как раз сменилась мелодия. Под медленный мелодичный мотив можно было танцевать в обнимку, не выпуская флаг, словно тот не мог не участвовать в танцах.

Люди вокруг ритмично аплодировали и притопывали. Это было так заразно, что даже Кирилл не удержался, уничтожив остатки воды. Упаковки от сухариков он запихнул в бутылку, а ту Сергей просто спрятал в свой рюкзак.

Медленный танец для ребят стал последним.

– Я люблю вас, белорусы! – неожиданно крикнула Валя, отступая от танцующих.

Толпа ответила ей одобрительными возгласами и аплодисментами, а какая-то девушка и вовсе крикнула:

– Мы тоже любим тебя!

Валя с ней была не знакома, но не смутилась, а только улыбнулась, отступая, крепко сжимая руку Руслана.

– Вперед на захваченный проспект! – заявил Сергей и тут же добавил: – Не теряем знаменосца!

При этом ему пришлось догонять Артура, который успел вырваться вперед.

От мрачной настороженности в каждом уже ничего не осталось. Прямо с площади ребята дружно сошли с тротуара на проспект, сливаясь с людским потоком, шагающим вперед, и все активно фоткались. Кирилл тоже понял, что ему жизненно необходимо пару фото на память с Сергеем, с Артуром и Машей, даже с Иваном, которого он знать не знал. Никто не сопротивлялся, время от времени приостанавливая движение.

Среди серьезных снимков внезапно получилось и пару забавных. Пес Ивана внезапно попытался отобрать у Сергея хозяйский флаг, схватив его за угол, а Иван это со смехом заснял. Катя смогла заснять, как Маша с Артуром украдкой целуются под крики «Уходи», это оказалось особенно милым, словно заявление, что он уйдет, а они останутся.

– Да ну вас, – отмахивался Артур.

– Не нас, а его! – исправлял Сергей и снова смеялся, вырываясь вперед, чтобы прорваться к толпе у здания КГБ. Там на ступеньках как раз была Мария Колесникова и говорила с людьми, пока люди кричали «Уходи» и «Трибунал».

– Кажется, мне не святят фоточки на лестнице, – разочарованно вздохнул Сергей. – Не смогу показать внукам захват лестницы КГБ.

Его шутку никто оценить по-настоящему не смог, потому что внезапно толпа начала странное движение, а впереди показались синие огни сирен и мятый грубый отзвук рупора.

Кирилл ничего не успел понять, а его дернули прочь с дороги. Сергей просто схватил его за майку и потянул назад, пытаясь прикинуть, куда бежать, а потом выдохнул, наконец разобрав, что происходит.

– Уважаемые граждане, освободите проезжую часть[102], – говорили гаишники в рупор.

– Тьфу, блять, – шепотом выругался Руслан, а Сергей весело хлопнул его по плечу, только рука у него все же дрожала, несмотря на наигранное веселье.

– А ты представь, как очко сжалось у парней в этих двух машинах, а? – сказал он, смеясь. – Вот так вот въехать в такую толпу. Если эта толпа захочет, она же их вместе с машинами раздавит.

– Это да, – согласился Руслан, а Кирилл осмотрелся, пытаясь найти Машу.

Они с Артуром как раз возвращались к ним, и было совершенно не ясно, как успели так далеко отступить. Комментировать их побег никто не стал, разве что от души покричали с толпой «трибунал», еще раз осознав, что в стране полный беспредел, раз уж они дергаются от звука рупора.

– Уроды, – рыкнул Сергей, когда все же подошел поближе к зданию КГБ, но рассуждать о том, чем на самом деле тут должны заниматься, не стал, а пошел дальше, генерируя новую шутку. – Скоро нам не нужно будет запускать атомную станцию! – заявил он.

– Почему? – не понял Руслан.

– Потому что многие в нашей стране со страха уже жопой атомы расщепляют! – заявил Сергей.

Кирилл подумал, что тупее этой шутки просто не бывает, но, прикрывая глаза, все равно улыбался как дурак.

– В начале недели только орехи кололи, так мы их шатали, а теперь уже атомы, еще немного и начнет подгорать[103]! – продолжал Сергей.

– Остановись, – попросил его Артур, который то ли пытался не смеяться, то ли сгорал от стыда.

Зато его замечание пробудило в Иване дикий смех. Он его оценил явно больше, чем все остальные шуточки.

– Много вы понимаете, – ворчал Сергей, по-настоящему не обижаясь.

Половину дороги возле них уже освободили, людей на тротуаре были слишком много, потому движение было слишком медленным. Появившиеся машины сигналили, возвращая уже привычный гул, а у мусорниц на тротуарах нашлись большие мусорные мешки, в которые можно было скинуть пустые бутылки. Сергей еще и содержимое своей пепельницы-баночки вытряхнул явно довольный собой.

На пересечении улицы Ленина и проспекта все притормозили, прощаясь с Ваней и Инной.