Духовный путеуказатель

109. Но если бы ты во время молитвы или вне её порою со знанием и волей позволял беспорядочному возбуждению ума победить тебя и оторвать от дела, тогда самым насущным и важным было бы время для наблюдения своего благополучия, чтобы приблизиться через действенное повторение исповедания веры твоей и пожертвования себя Богу и снова искать лица Его. Но это нужно, когда ты находишься в сухости, ибо она добра и свята и, сколь бы велика ни была, не в состоянии отвлечь утверждённой в вере души от божественного присутствия[43]. Не следует называть сухость рассеяньем, ибо на ранних стадиях она есть не что иное, как недостаток чувственной благодати и сладости, которой они ещё не имеют, а на более поздних — отвлечение и отвыкание

[44] от неё, когда они уже вкусили её и познали, — которая, если ты только постоянно терпишь её и пребываешь в своём Ничто[45]

, тихо и спокойно очистит твою душу, лучше и лучше приготовит к внутренней жизни и доведёт до того, чтобы Бог творил в ней удивительные вещи.

110. Для этого смотри, чтобы по окончании молитвы, меж тем, пока ты словно бы к ней обратился, не позволял ни рассеять себя или приводить в беспорядок, ни отвращать от звания, в которое промыслу Божию было угодно возвести тебя; но чтобы ты всецело подвергал себя всему тому, что Бог захотел с тобой и твоим добром сделать, чтобы очистить тебя по Своему благоизволению; и все свои надежды возложил на Него, как на Возлюбленного Отца. Этого намерения не оставляй никогда, и когда ты подойдёшь к тому, что присуще твоему социальному положению, то всегда будешь в молитве пред взором Божьим и в постоянном самопожертвовании. Ибо, как говорил Св. Иоанн Златоуст[46], праведный не перестанет молиться, пока не перестанет быть праведным; тот всегда молится, кто делает добро; так же и добрые желания — это молитва

[47], и если они всегда продолжаются, то и молитва продолжается всегда.

111. Из следующего сравнения можно ясно понять моё мнение. Если кто отправился в путь, чтобы ехать в Рим, то все шаги, которые он делает, ведут его туда, и он делает их с волей, и не надо того, чтобы при каждом шаге он вновь вспоминал о своём начинании или говорил «я хочу идти в Рим» или «я иду в Рим». Ибо достаточно первого намерения, принятого им при вступлении на путь, если только он постоянно на нём пребывает; и так продолжает он путь свой и идёт, хотя ничего при этом ни говорит, однако он идёт не так, как если бы этого не хотел. При этом тебе надо обращать внимание и на всё то, что этот путешественник говорит, чувствует, видит, думает, ест и делает всякого иного, но всё это не меняет его первой воли и не создаёт сколь-нибудь значимых препятствий на пути в Рим.

112. Так же происходит и с созерцающей душой: если она однажды решилась творить Волю Божью и пребывать в Его присутствии, то она действительно пребудет в нём, пока не предпримет ничего противного своему намерению, хотя она, меж прочим, занимается слушанием, разговором, едой или другими честными, присущими званию и пристойными делами; ибо, как сказал Св. Фома, тот, кто вступил на путь ради Воли Божьей или из повиновения Богу, не имеют нужды вспоминать о том при каждом шаге.

113. Если ты скажешь, что все христиане на этом пути, поскольку имеют веру и могут поэтому обращать на пользу это учение, хоть они и не состоят в созерцании (особенно те, кто находится на внешнем пути рассматривания и разумного размышления), — то хоть и праведно, что все христиане имеют веру (особенно привыкшие размышлять), но вера тех, кто идёт внутренним путём, всегда немного отлична от их веры; ибо она полна жизни, всеобъемлюща и никакого особого различия не знает. Потому она сильнейшая, деятельная и более освящённая, ибо Дух Святой тем больше освещает душу, чем больше находит её расположенной и подготовленной; и та душа, которая возвратилась и держит соединённые силы в своём основании, готова лучше других, поскольку по мере возвращения Дух Святой обыкновенно сообщает Свой Свет. И хотя нельзя отрицать, что через рассматривание Бог сообщает душе некий свет, однако он, в сравнении с тем, который вливается в возвращённый тихий ум посредством простой всеобщей веры, мал, как три капли воды в сравнении с великим морем. Дело в том, что в рассматривании Бог сообщает душе только две или три особые истины; а во внутреннем возвращении и во исполнение чистой и всеобщей веры находится она посредством мрачного, всеобщего, простого и превосходного понимания словно в разлившемся и полном море Премудрости Божьей.