Духовный путеуказатель

108. В эту яму пали многие из них, ибо не хотели покориться своим духовным отцам, но пришли в такой разгул воображения, что решили, будто нельзя сделаться святым иначе, как только предав себя наистрожайшим упражнениям покаяния; будто бы святость только в том и состоит. Обычно они говорят, что кто мало сеет, тот мало и пожинает; но если они не сеют ничего иного, кроме семян плохо проведённых упражнений покаяния, то сеют они лишь плевелы самовлюблённости, вместо того, чтобы истреблять её.

109. Самое худшее — что такие неумеренные упражнения покаяния и неплодотворные строгости порождают и производят в сердце некую горечь или недружелюбие, которая не только распространяется на нас, но и вырывается против наших ближних, и которая отклоняется от истинного духа христианской жизни. Поскольку недопонимают лёгкости ига Христова и сладости любви, но только суровость строгого покаяния, то естество по этой причине получает разительный и неприязненный вид. И потому бывает заметно, что такие люди обычно поступают жестоко со своими ближними, строго наказывают их за прегрешения, считают их несовершенными и ещё меньше освятившимися людьми, поскольку видят их ходящими другим путём, не столь строгим и трудным, как их. Ещё в своих строгих упражнениях они часто доходят до того, что сами придумывают себе некоторые из них и гордятся этим; а поскольку видят некоторых людей, следующих им, то считают себя лучше других, что весьма препятствует их успеху на пути добродетели. Наконец, бывает и так, что они завидуют тем, кто не упражняет себя в столь жестоком покаянии и кому иногда Бог дарит больше благодати, чем им; из чего становится ясно, что они на свои дела уповали.

110. Молитва есть пища и обитель души, а душа молитвы — внутреннее умерщвление. И хотя телесное покаяние и все другие внешние упражнения, укрощающие плоть, хороши, святы и похвальны [если только делаются с умеренностью, соответственно состоянию, в каком кто находится, и совету нашего духовного водителя], от них не исходит никакой добродетели, если они не идут от внутреннего мира, а лишь надуваются ветром суетной чести. Поэтому надо знать, когда лучше всего применять внешнее покаяние.

111. Если душа начинает отвлекать себя от мира и от пороков, то должна строгим образом укрощать тело, чтобы оно удобнее покорялось духу и не оказывалось противным закону Божию. Тогда можно принять оружие поста, бдения и строгого содержания, дабы отсечь корни греха. Но если душа уже вступает на путь духа и хватается за внутреннее умерщвление, то надо усмирять и внешнее покаяние тела, поскольку тело и без того изнутри натренировано духом, сердце ослаблено, грудь отягощена, мозг насилован, да и в остальном всё тело измождено и почти не способно служить действиям души[88].

112. По этому умный и искусный учитель должен внимательно следить за тем, чтобы никогда не позволять душам предпринимать такие чрезмерные упражнения телесного и внешнего покаяния, к которым они бывают принуждаемы почитанием Бога, которое возымели к Нему в своих внутренних, тёмных и склоняющихся к очищению отделённости и возвращении. Причина этого в том, что непристойно томить тело и дух или совершенно ослаблять силы строгими и непомерными упражнениями покаяния, когда они и без того убавляются внутренним умерщвлением. Об этом очень метко сказал Св. Игнатий Лойола, что хоть на Пути Очищения и нужны телесные упражнения, однако они должны быть усмиряемы на Пути Просвещения и, тем более, на Пути Соединения.

113. Если же скажешь, что Святые в разные времена терпели ужасные упражнения покаяния, то отвечу, что они предпринимали это не без размышления и не по собственному желанию, но по совету своих начальников и духовных водителей, позволивших им это, поскольку они поняли, что Господь внутренне клонил их к этому; и то лишь для того, чтобы их примером посрамить небрежность грешников или унизить через это горячность духа[89]

, причинявшую им восхищения, присовокупить полезный противовес восхищениям их ума или ради других особенных причин, которые никоим образом нельзя преподать как всеобщее правило для всех и каждого.

ГЛАВА XVI

Какова разница между внешним и внутренним покаянием

114. Необходимо знать, что покаяние, которое сам человек накладывает на себя по собственной инициативе, сколь бы жёстко и строго оно ни было, тем не менее, удобно и легко в сравнении с тем, которое он принимает на себя по совету и указанию другого. Потому что, если рассудить как следует, в основе первого лежит собственное благообретение и собственное волеизъявление, которые тем больше уменьшают и облегчают боль, чем более происходят от собственного выбора; но во втором случае всё тяжело: как само упражнение покаяния и умерщвления, так и приводящая к нему причина — воля и благоугодность другого человека, которому необходимо покориться.