Дурак космического масштаба

А вот Мерис, похоже, отнесся ко «второму рождению» серьезно. Неужели он действительно решил, что в храме со мной произошло нечто необратимое, и я теперь не я? Но ведь для этого человека мало подержать за руку?

Хэдэ алати та дагата.

И лучше не проси меня переводить.

– Ну и что дальше? – спросил я. – Запрете меня в лабораторный блок и будете изучать?

Я не был испуган такой перспективой. Попросту плохо ее себе представлял.

– Не знаю, что с тобой делать, – поморщился Мерис. – Но только не запирать…

Он снова начал перебирать на столе распечатки с моими анализами.

– Что, сразу резать?

– В смысле?

– Ну, разобрать на запчасти и выяснить…

– Дурак. Ну почему ты такой дурак?! – генерал посмотрел мне в глаза пристально, словно проверяя, не издеваюсь ли я над ним.

– Сам не знаю, – признался я. – Такой уж есть. Эти, которые в храме, кстати, знали, кто я. Забыл тебе сразу сказать.

– Я догадывался, что знали. И вообще, что-то слишком много народу про тебя знает. Ты посмотри, какая каша заварилась? За неполных два дня тебя пытаются убрать дважды. Думаешь, лестницу заминировали, чтобы я там прошел? Как бы не так. Устройство поставили конкретно на твой вес. Плюс-минус килограмм. Риск, что не ты попадешься, был, но, учитывая, что установили «закладку» и датчики, пока ты сюда ехал… Кто-то, Агжей, знает гораздо больше нас с тобой. И для кого-то ты на сегодняшний момент представляешь серьезную угрозу. Именно ты, со своим непредсказуемым поведением и… – он хотел обругать меня, но сдержался. – Знать бы, что конкретно эти эйниты с тобой сделали? Могли ведь и внушить что-то.

– Вряд ли это «что-то» угрожает нам. Тогда бы убрать меня не пытались. Наоборот.

– Потому и мне нет смысла не доверять тебе или, как ты предложил, в научных целях на куски изрезать.

– А информаторы в среде эйнитов у тебя есть?

– На уровне твоей Вланы, что называется «рядом стоял». Среди Проводящих, к сожалению, по моим сведениям, на контакт в последние годы не шел никто. Не нисходят они со своих заоблачных высот до нашего брата. Спецслужбы планет, где существуют эйнитские храмы, боятся Проводящих как огня. В противном случае я был бы, как ты понимаешь, совсем иначе информирован.

Генерал Мерис коснулся виска. Устал, наверное? Потом дотронулся до угла рта…

Или так ведет себя человек, который, мягко говоря, часть информации утаивает?

У меня не было оснований не доверять Виллиму, но я знал, что мыслями он делится со мной по минимуму – так уж устроен. Заместитель по личному составу в определенных кругах – это похуже начальника спецслужбы – у того более ограниченный доступ.

– Вот что надо проверить, – сказал я, чтобы не молчать. – Вдруг и у эйнитов есть свои враги? Какая-то другая секта? Тогда мне кое-что стало бы понятным.

– Мне – нет. Но я попробую узнать. Хоть и мыслишь ты порой странно, но… Хэд бы их взял, эйнитов этих.

– Черт.

– Кто?

– У Дьюпа в дневнике написано «черт их возьми». Ты знаешь, что это означает? – я встал.

– Понятия не имею. Вали-ка ты к себе, у меня от тебя башка распухла. Сейчас охрану вызову.

– Не надо охрану, – сказал я твердо. – Нужна будет – свяжусь.

Стоило мне выйти из генеральского кабинета, как настроение снова поползло вверх. Кровь забурлила, вскипая эндорфинами и вызывая щекотку в мышцах. Причем происходило это само собой. Даже вопреки моей настороженности и озабоченности. Я едва сумел покинуть здание нормальным шагом. Хотелось – с лестницы вприпрыжку и дальше бегом.

На улице бодро катилось к заходу солнце. Предзакатная жара спала, дышалось легко, и запахи ощущались необычайно резко. Словно я только что вырвался из полугодичного заточения в корабле, мне снова двадцать два года… Мир переворачивался с ног на голову, и мне тоже захотелось пройтись колесом!

Я огляделся по сторонам. Зевак не наблюдалось. Наверное, разогнали уже. Несмотря на праздник, комендантский час еще никто не отменял. Какая-то бабулька ковыляла через площадь (наверное, работала здесь же, в Доме правительства), да скучали у памятника Первому колонисту два «спеца». А когда-то там стояли разряженные в пух и прах «бойцы национальной гвардии». Война протестировала их: оказалось – декор. Спецы томились, руки чесались… Да кому какое, к Хэду, дело?

Я сделал следующий шаг пошире, примеряясь, и… встал на руки.

И, в общем-то, отлично видел, как то место, где только что находилось мое туловище, прошил лазерный луч…

Импульс был такой мощности, что падение на землю меня бы не спасло, разве что… на руки встать! Только из однозарядника можно так развлечься, второго подобного «выстрела» никакой «ствол» не выдержит.

Здание впереди задрожало в раскаленном мареве, раздался гулкий хлопок, потом треск лопающегося хитобетона.

С бодрым матом вылетели из вестибюля охранники. Повезло, что конец рабочего дня, может, обойдется без жертв… Я перекатился по дорожному покрытию и увидел, как с высоты пикирует шлюпка, крутится у самой земли волчком, чтобы погасить скорость, зависает на высоте меньше человеческого роста…