Дураков нет

– Значит, что у нас есть? – продолжал Бартон Флэтт. – У нас есть мистер Салливан, вот он здесь, мистер Салливан сделал глупость, и сделал ее при свидетелях. Вполне вероятно, Сэтч, что тебе удастся добиться обвинительного приговора. Но я буду не я, если мистер Уэрфлай не устроит в суде представление. Да, мистер Салливан неоднократно замечен в агрессивном поведении, но и этот твой полицейский тоже. Не далее как полгода назад он терроризировал старуху из-за пиццы, потом позволил тому чокнутому разнести из ружья окна дома на Главной, ударить женщину и спокойно уехать. В тот раз он не счел нужным достать свою пушку из кобуры, но в случае с мистером Салливаном он не только достал пистолет, но и выстрелил, пуля попала в дом в квартале оттуда. Ты утверждаешь, что мистер Салливан опасен, но мистер Уэрфлай непременно докажет, что явно не он один. И еще до того, как процесс завершится, ты будешь выглядеть дурак дураком, Сэтч, и Олли – вот он сидит – тоже будет выглядеть дураком, и твой полицейский – а он и есть дурак – тоже будет выглядеть дураком. И если мистер Уэрфлай не дурак, он подаст встречный иск против отделения полиции, и газеты Шуйлера, а то и Олбани месяцами будут писать о нашем городке – правда, тебе уже будет все равно, Сэтч, потому что после такого ты не прослужишь и года. Мой тебе совет: не стоит давать ход этому делу. Лучше уладить все здесь, в моем кабинете, а не в зале суда.

– Ваша честь… – вновь произнес Сэтч Генри, едва судья умолк.

– Не-а. – Судья покачал головой, поднял руку: – Я еще не закончил. Сейчас я говорю. И ты послушаешь меня еще минуту. Я сказал тебе, как все будет, а теперь я скажу тебе, как этого избежать. Я дам тебе пяток добрых советов, и первый такой: сейчас мы попросим мистера Салливана и Реймера выйти – думаю, дальше в их присутствии нет никакой нужды. Мне, если честно, тоже действует на нервы, что мистер Салливан расхаживает туда-сюда, и еще я терпеть не могу полицейских в темных очках. – Судья посмотрел на Салли, затем на Реймера, взгляд у него был скептический. – Джентльмены, если мы попросим вас выйти из кабинета, вы сумеете удержаться от враждебных действий? Только скажите честно, потому что, если вы сомневаетесь в этом, я дам вам сопровождающего.

– Я ручаюсь, что мой клиент будет вести себя хорошо. – Уэрф бросил на Салли предостерегающий взгляд.

Судья посмотрел на Уэрфа как на расшалившегося ребенка.

– Зря вы сомневаетесь в моих умственных способностях, мистер Уэрфлай. Я знаю вас и знаю вашего клиента, и я знаю, что вы не можете за него поручиться.

Пристыженный Уэрф согласился, что это правда.

– Ну так что, мистер Салливан? – спросил судья. – Вы ведь еще не устали? Как в тот раз, когда решили, что врезать полицейскому – хорошая идея? Вы сумеете хоть десять минут вести себя как взрослый человек?

– Постараюсь, ваша честь, – пообещал Салли.

– Не надо стараться, – посоветовал судья, – надо делать. А вы, Реймер?

Чело Реймера затуманилось. Он не был в этом уверен, но все-таки у него сложилось впечатление, будто судья минуту назад назвал его дураком, – Реймер счел это неуместным.

– Куда катится эта страна, хотел бы я знать, а больше мне сказать нечего. У меня все это в голове не укладывается, вот что я хочу заявить для протокола.

– Не получится, – ответил судья Флэтт. – Идите в коридор, сядьте и подумайте, почему именно, и тогда до вас, быть может, дойдет, почему у вас не получится заявить что-либо для протокола, – я это уже объяснял.

Сэтч Генри и начальник полиции прятали улыбки, Реймер это заметил, почуял, что вот-вот лишится поддержки, и в раздражении ринулся прочь из кабинета. Салли неторопливо последовал за ним, однако все же очутился у двери, когда она еще не захлопнулась, и увидел, что Реймер скрылся в мужском туалете. Оттуда донесся грохот, точно кто-то изо всех сил пинал мусорную корзину.

Коридор в дальнем конце заканчивался холлом, и Салли отправился туда в надежде отыскать кофейный автомат. Карман его был битком набит монетами: накануне вечером к нему в камеру заглянули Уэрф и Карл Робак и Салли сыграл с ними в покер по мелочи. Карл явно злился на Салли, но так и не сказал почему. Просто весь вечер обзывал Салли на все лады. А еще пил, курил и не желал слышать, когда ему напоминали о недавних зароках. Салли решил, Карл сам не свой из-за того, что сорвалась сделка с луна-парком. Салли весь вечер выигрывал, и теперь у него в карманах скопилось столько монет, что металлоискатель взорвался бы.

Похоже, вчерашняя удача его еще не покинула, поскольку кофейный автомат в холле обнаружился, Салли скормил ему два четвертака и, не в силах отделаться от ощущения, что ему везет, глупая полоса завершилась и жизнь, возможно, наладится, получил взамен полчашки черного, как гудрон, кофе. Салли сидел, положив больную ногу на пластмассовый стул, и обдумывал свои – пусть пока невеликие – шансы, когда появился Реймер с полурасстегнутой ширинкой. Увидев Салли, Реймер явно хотел развернуться и уйти.

Салли выдвинул из-под стола пластмассовый стул.

– Садись, – предложил он. – Отдохни.