Дурацкая жизнь (СИ)

Оглядывается, надавливает. Не поддается. Тишина. Еще и еще раз налегает плечом. Без результата. Маша садится, тревожно смотрит на мужа. Заметив ее, он возвращается к глобусу.

Маша. Мне страшно.

Он не откликается и не смотрит в ее сторону.

Ты слышишь? (Он молчит.) Все, что ты сделаешь, или что я сделаю, не имеет значения. Никак и ничем не отзовется для людей. И для нас… Словно нас могло и не быть. Могло и не быть, понимаешь? А то, что мы есть, то всего лишь обмолвка… недоразумение… случайность… нелепость… Почему так случилось? Ты понимаешь?

Он по-прежнему молчит. Она тяжело, как старуха, поднимается, нетвердо ступая, направляется к выходу. Толкает дверь — не поддается. Слабо толкает еще и еще. Беспомощно озирается.

Помоги, я хочу выйти.

Он молчит.

Солнце, помоги…

Жолудь. Не могу. Мы заперты. С той стороны. Я уже пробовал. Кажется, шкафом. Он шкафом…

Маша. За что?

Жолудь. Почему ты у меня спрашиваешь? Разве я знаю или понимаю больше тебя?

Маша. У кого мне спросить? Разве тут есть еще к кому обратиться?

Он молчит.

Ты что-то сказал?

Он молчит. Маша приближается к Люсе.

Может быть, вы объясните? Послушайте, может быть, вы?

Люся. Оставьте меня, Бога ради, в покое! (Спрыгивает с кресла, валится на диван, прячет голову под подушку.)

Маша. Угол… квадрат… круг… замкнутый… Кто замкнул? Кто замкнул?? (Кидается на дверь и бьется об нее.) Я не желаю так жить, выпустите меня! Я не хочу жить! не хочу!..

Жолудь

(оттаскивает ее от двери). Маша, остановись…

Маша. Не хочу!..

Жолудь. Я тебя прошу…

Маша. Не хочу больше, не хочу…

Жолудь. Маша, прошу, ну, прошу…

Маша. Что же все это значит? Эта жизнь — что такое? Зачем?

Жолудь. Я не знаю, уже говорил, я не знаю… Если бы знал бы — сказал бы, не знаю…

Маша. Мучиться? Только мучиться?

Жолудь. О чем ты, Маша, разве ничего больше нет?

Маша. Может быть, просто нам с тобой не дано? Только нам?

Жолудь. Маша…

Маша. Но почему — ты знаешь? Нет, ты ответь — понимаешь?

Жолудь. Ты меня мучаешь, мучаешься сама… Я знаю столько же, сколько и ты…

Маша. Я старею… состарилась…

Люся, вдруг, подскакивает, дико глядит на Машу.

Еще вчера мне казалось — можно терпеть, ждать, терпеть… Теперь же, теперь…

Жолудь. Пройдет, это пройдет…

Маша. Нет, не пройдет уже, не пройдет…

Жолудь. Ты сама говорила, всегда говорила, когда мне бывало трудно, когда падал духом, — пройдет, все пройдет…

Маша. Ты не верь, я уже сама не верю…

Жолудь. Я верю, я верю! Говорила, пройдет — и, действительно, проходило, и жить было можно, и, действительно… Маша, я верю!

Маша. Не могу больше, Солнце, я не могу… Я слабая, слабая… Ты не веришь? Во мне меня осталось…

Жолудь. Но другого у нас ничего нет… Наверное, и не будет… Что же делать?

Где-то там, за дверьми, что-то со страшным грохотом отодвигается — похоже, что шкаф; возникает взъерошенный, заспанный, дрожащий и жаждущий опохмелиться Кулеба.

Кулеба(нежно и трепетно). Пить, братцы, выпить бы… Братушки, братки… Ничего там у вас не завалялось, а? Помогайте мне, сестры и братья?

Люся.

Ну, и рыло! (Прячет голову под подушку.)

Кулеба. Мужик, погибаю… горю… Ты меня понимаешь, мужик? Сейчас не принять — и точно, загнусь…

Жолудь. У меня всего несколько капель спирта…

Кулеба(радостно). Мужи-ик!

Жолудь. Для работы…

Кулеба. Работа не помрет, мужик, она еще никогда не умирала… Это мы из-за нее варимся, дохнем — она… Мужик, работа для человека или человек для работы? Получается, что же, мы все для нее? Другом будь, мужик… Ну, мужик…

Жолудь. Но если я вам отдам… Там несколько капель. Для вас — ничто, а мне для контактов…

Кулеба. Да сойдет, мне сойдет… Для контактов — нормально… (Достает бумажник.) Ты бери, сколько надо, мужик, не стесняйся, жизнь подороже… Да бери ты, не бойся, они не фальшивые… Что, мужик? Я кончаюсь, я честно тебе говорю… Ангелы чертями кажутся. Я бы и сам раздобыл — видишь, ноги не идут… Дай дожить, мужик, завтра — жив буду — и тебя до ушей залью, и контактам достанется, и еще чего скажешь…

Маша. Убей его.

Люся опять, вдруг, подскакивает на тахте и дико глядит на Машу.

Кто этот человек? Почему ты его до сих пор не убил?

Жолудь. Маша, за что?