Дурная жена неверного дракона

Судя по хмурым взглядам, между Дарреном и Эвансом назревала гроза. Пока она не разразилась, я спешно вела их в свои покои, чтобы там без лишних ушей сказать то единственное, что могла поведать.

Даррен следовал за нами, однако даже в его шагах ощущалась гневная ярость.

Как только закрылась дверь покоев, я резко развернулась на каблуках и оказалась перед братом лицом к лицу.

– Эванс, – заглянула ему в глаза. – При всём желании я не могу объяснить свои прошлые поступки и дать ответы на вопросы, которые наверняка появились у тебя. Я ничего не помню со дня, когда очнулась. Это был вечер после пожара. Поэтому… – С горечью развела руками. – Можешь ругаться, проклинать меня, но… Я ничего не могу объяснить и рассказать.

Пока говорила, Даррен подошёл к окну, повернулся и теперь смотрел на меня. Я спиной ощущала его колючий взгляд. А хмурый Эванс смотрел на друга поверх моей головы.

Как жаль, что у меня нет ни малейших воспоминаний хозяйки тела, настоящей Каррины. Отсутствие «памяти» запутало и осложнило мою жизнь, брата, Даррена. И в будущем аукнется ни в чём не повинной дочери.

– Что сделано, то сделано, – сокрушённо вздохнул Эванс, беря мои ладони в большие свои, мягкие и тёплые. – Только не нервничай и не переживай. А лучше отдохни.

С радостью бы воспользовалась советом, осталась бы одна, но чем займутся Эванс и Даррен? Неужели перебранкой, обвиняя друг друга в обмане?

– Гнев – плохой советчик. – Я закусила губу. Хотелось им столько всего сказать, но слова сейчас были бесполезными. Они ничего не значили на весах моей измены.

– Каррина, успокойся и не думай о плохом, – Эванс погладил меня по макушке, как ребёнка. – Ты пришла в себя, обуздала дар. Всё ужасное позади.

Как же хотелось в это верить, однако стоило взглянуть на Даррена, обожглась колючим взглядом. Он дико ревновал меня, однако теперь в нём появилось что-то ещё, и это пугало.

Когда они ушли, я упала в кресло и закрыла глаза, отгоняя мысли о дуэли. Старалась гнать дурные помыслы, но чувство ответственности давило непомерной ношей.

Не выдержав, я позвонила в колокольчик, вызывая Верию.

– Да, миледи, – приветливо улыбнулась горничная, войдя.

– Чем занимается милорд?

– Милорд Даррен и герцог Эванс заперлись в кабинете и не выходят, – озадачила меня горничная. – Сказали, чтобы вы, миледи, их скоро не ждали и ужинали одна.

Я насторожилась.

– Милорд ничего не говорил?

– Нет, миледи.

– А Милану?

– Тоже ничего.

Отпустив горничную, я снова попыталась успокоиться, однако стоило вспомнить тяжёлый взгляд Даррена, по спине прошёл озноб.

Не сомневаюсь, что на дуэли он победит Эванса, и тогда… Я себе этого не прощу!

Подавив отвращение, отправилась к кабинету Даррена.

Нахлынули воспоминания, но, пересилив себя, толкнула дверь и вошла.

Меня встретила тишина. Никого в кабинете не оказалось. Зато я с ходу заметила, что со дня нашего недавнего разговора, кабинет сильно преобразился.

Даррен обновил бо́льшую часть мебели, что-то переставил, заменил люстру, чтобы избавиться от интерьера, который напоминал прошлое.

Невольно повернула голову в сторону спальни, из которой когда-то вышла полуобнажённая «сладкая парочка», и с удивлением обнаружила вместо двери, стену, украшенную деревянной панелью.

Зато в нише напротив, где раньше стоял книжный шкаф, теперь находилась софа, на которой, подозреваю, ныне и ночует Даррен.

Что ж, старания засчитаны, однако куда же делись хозяин кабинета и его гость?

Чтобы узнать, позвала Милана.

Помощник, увидев меня, в вотчине господина, удивился, тем не менее на вопросы отвечал любезно. Вот только он тоже ничего не знал.

Я вернулась в покои, однако места себе так и не находила. За окном уже темнело, и я снова вызвала Милана.

– Миледи, как только я узна́ю новости, сразу сообщу вам, – пообещал он.

– Когда сможете узнать новости?

– Не знаю, миледи. Милорд не отзывается. Поэтому ничего не могу обещать.

После такой новости я пребывала как на иголках. Снова наведалась в кабинет Даррена и села в его кресло, пытаясь найти хоть что-нибудь, чтобы узнать, куда они могли направиться.

В вечерних сумерках по стенам поползли длинные тени, возвращая меня в тот вечер, когда я впервые увидела Даррена…

Сразу на загривке поднялись волосы из-за смутных чувств. Вспоминать прошлое неприятно, однако, пожалуй, я смогу его перенести, если только с Эвансом всё будет хорошо.

Сложив руки на груди, я взмолилась, прося Светлую смилостивиться надо мной, Милией и Эвансом. Я горячо шептала слова молитвы, когда над письменным столом, с выгравированным золотом родовым гербом, появился конверт. Он вспыхнул, привлекая внимание, и стал медленно опускаться.

Впервые я видела, как работала магическая почта. Это было красиво, быстро и невероятно интригующе. Ведь могло быть так, что это Даррен прислал мне сообщение?

Он мог почувствовать моё состояние и написать пару строк…

Или же это ему письмо от кого-то?

Не имею привычки совать нос в чужие дела, но ситуация сложная. А если касается жизни и смерти, можно нарушить правила. В конце концов, нарушу целостность письма, и Даррен скорее вернётся…