Дурни Вавилонские

Но нам очень скоро пришлось упасть наземь и затаиться. По дороге разъезжали стражники на ослах и с факелами. Они перекликались, и мы поняли, что попадаться им в руки нельзя — темная яма с гнилой водой покажется нам царскими хоромами по сравнению с тем, что мы получим в наказание.

— Мы должны их изловить и воротить таблички, — говорил тот, что ближе к нам, — иначе будет большая беда! Ищите, порождения крокодилов, заглядывайте под каждый куст!

— Здесь их нет! И здесь их нет! И никаких следов! — откликались прочие.

К нему подъехал другой стражник и задал вопрос, который волновал и нас:

— Неужели эта куча обожженной глины так нужна Нашей Башне? Разве там не старые долговые записи и не сводные отчеты подрядчиков, которые теперь потеряли смысл?

— Это не те таблички. Как раз долговые записи и приказы, исполненные десять лет назад, остались. Там другое — то, без чего устройство Самариаха бессильно, словно осел, из которого из живого злые духи вынули все кости. Он есть, он выглядит как осел, его шкура цела и глотка исторгает рев, но для работы он не годится.

— Неужели нельзя опять вставить в этого осла кости?

— А кто это сделает? Ведь двое разумных, самых главных, ушли, а те, что остались, без них не справятся.

— Неужели им плохо платили, этим главным разумным? — тихонько спросил стражник.

— Нет, им хорошо платили, они даже не знали, куда девать деньги.

— Так отчего же они ушли?

— Не знаю! Знаю только, что без них и без табличек нам лучше не возвращаться!

— Но не рухнет же Наша Башня без этих украденных табличек!

— Не знаю! Если бы ты слышал, как орал старый Рамшак Львиная Лапа — то понял бы, что рухнет. А Львиная Лапа командует стражей уже лет восемь и всякое повидал.

Нам стало так страшно, что по спинам потек холодный пот. Одно дело — рыться в развалинах Первой Башни, зная, что люди из нее ушли задолго до того, как она свалилась, и совсем другое — вообразить падение Нашей Башни. И из-за чего? Из-за обожженных глиняных табличек!

— У нас впереди вся ночь, мы обшарим поля между Нашей Башней и Другой Башней, мы их найдем, — сказал тот стражник, что задавал вопросы, и мы содрогнулись. — Ведь единственное место, где могут понадобиться такие таблички, — Другая Башня. Или нет?

— Откуда я знаю? Может, еще где-то решили строить свою башню до небес… Все словно с ума сошли — всем обязательно нужно строить башню!

— Ну конечно, только в башне можно заработать настоящие деньги.

Мы потихоньку стали отползать. То, что сказали стражники, было ужасно — если начнут обшаривать поля, то доберутся и до нас, а мы ведь ни в чем не виноваты! Мы — простые парни, мы тачки гоняем, нам скажут — мы везем!

Мы долго шли на четвереньках. Так долго, что поняли: заблудились.

— Эй, эй, Субат-Телль! — стали звать мы. Никто в Вавилоне и окрестностях не знает, что это значит, лишь мы шестеро.

— Эй, эй! — послышалось справа. — Вагад, Гамид!

Мы поспешили на голос и свалились в канаву. Здешние поля огромны, но изрезаны канавами и каналами, не то, что наши, возле Субат-Телля. Здесь вода сама приходит к ячменю, а у нас — ее черпают из глубокого колодца или носят из заводи ручья.

Мы вылезли из канавы, нашли в потемках Тахмада и сказали ему, что очень скоро тут будут стражники на ослах, а мы и убежать не сможем с нашими тачками.

Но Тахмад — умный! Он думал, думал — и догадался, что нужно сделать.

— Мы утопим тачки и корзины с табличками в воде! — вот что он сказал. — И их не найдут! Таблички обожженные, им ничего не сделается. А сами — убежим к Другой Башне. Даже если мы встретимся со стражниками, они нам ничего не сделают — ведь при нас нет ни украденных табличек, ни украденных тачек.

Мы расползлись в разные стороны, и Гугуд нашел такое место на берегу канала, что было удобно спустить к воде тачки. Мы поочередно погрузили их в воду и пошли прочь, но не к Другой Башне, а вдоль канала, в сторону от нее. Мы хотели как можно скорее удалиться от мест, где нас могут изловить стражники. А без тачек мы продвигались очень быстро, а кое-где даже бежали, так что к рассвету оказались в неведомых краях. Мы видели издали какую-то башню, но Нашу Башню или Другую Башню, сказать не могли. Они ведь похожи, как будто одна отражение другой. А сосчитать ярусы мы не сумели — мы не знали таких чисел.

Чтобы понять, какая это из башен, мы пошли обратно и, к счастью, сбились с пути и попали на дорогу, которая делает поворот. Мы пошли по ней и увидели две башни. Казалось, будто они стоят рядом, — вот как далеко мы забежали. Мы стали спорить, к которой идти. Нам нужна была Другая Башня. А опознать ее мы могли, только подойдя совсем близко.

Наконец мы выбрали ту, что чуть пониже, — ведь Другую Башню начали строить позже, чем Нашу Башню. И мы пошли к ней, и мы оказались правы!

Она тоже стояла на очень широком основании, и у нее тоже был вход в нору, к которому вела дорога, и вокруг тоже стояли сараи и мастерские, и из крыш поднимались столбы дыма, и бегали люди, и кричали ослы.

— Ну вот, — сказал Тахмад. — Я вас привел. Радуйтесь! Вот тут мы и будем гонять тачки.

Часть вторая

Другая Башня