Душа архонта

— Как здесь холодно! — пожаловалась рыжая, поставив одну босую ногу на другую, — я хочу наверх. Так ты сделаешь, что я просила или нет?

— Зачем?

Она протянула руку внутрь камеры настолько глубоко, насколько позволяла решетка, и пошевелила пальцами в воздухе. Хана невольно передернуло от гадкого ощущения.

— Да ты одержимая! — догадался он.

— Не обзывайся! Я — последнее средство, когда молчат.

— Кто твой хозяин?

— Который? Их было много, и почти все безмозглые, как бараны. Я очень давно живу и знаю много-много слов! — важно сообщила рыжая, подчеркивая свою значимость.

— Сегодняшний.

— Ах, этот! — отмахнулась девица, — он еще хуже прочих и начальник тюрьмы. Прикуси губу.

— Я не буду этого делать.

— Глупый эльф. Все, я ушла.

Странное создание юркнуло в темноту коридора неслышно, как мышь. Неужели начальник тюрьмы — арий? А если нет, то откуда у него такая шустрая помощница? Ханлейту стало страшно за Лиандру. Одержимых с Проклятой дороги, сохранивших человеческий облик, но потерявших разум, можно было обратить почти в любой вид магии. Чаще подопытные умирали, но при удаче из них получались целители, боевые маги или монстры, полностью лишенные собственной воли. Покорные своему хозяину, они покупались и продавались, как товар, а вещь, послужившая «ключом» при обращении, передавалась новому владельцу. Эльфийский ведун не арий, но какая разница? Галар — тоже маг, умелый и опытный. Если Лиандра оказалась в руках врага, то Ханлейту нет прощения!

«Я бы не оказался здесь, если бы не Гервант!» — в отчаянии думал Хан, — «зачем он вытаскивал с того света беглого Хранителя? Она бы сама справилась. Лиа — умная и гордая, она нашла бы свой путь и без меня!»

Ханлейт покинул орден три с половиной года назад. Он не планировал побег и не искал безопасных путей отступления. Однажды он просто поднял оружие…

* * *

Утренний лес блестел прозрачной росой и благоухал ароматом весенних цветов, но отвратительные пятна смерти были повсюду: красные брызги на зеленых листьях, затоптанное в траву оружие и ошметки плоти, некогда считавшие себя людьми. Очевидно, они продали свою жизнь дорогой ценой… Перед глазами двух путников предстала картина резни. Мужчина неопределенного возраста и крепкого телосложения покачал головой.

— Все мы всего лишь мусор на празднике бытия, но зачем так портить природу, а, Гвидо? За собой убирать положено!

Его спутник, молодой светловолосый парень, был более практичен:

— Давай, трупы осмотрим, командир! Вдруг дельное что найдем: деньги или оружие хорошее — его продать можно.

Мародеры методично обыскали погибших, заглядывая в карманы, за пазуху и срезая с поясов кошельки. Добыча порадовала — они были первыми стервятниками, прибывшими на этот пир, но старший хмурился. Обойдя мертвых еще раз, он проверил левую руку каждого, показывая спутнику клейма на запястьях в виде перекрещенных стрелы и посоха.

— Смотри, мой мальчик: вся эта погань была из карательного отряд его Величества Императора! Хотел бы я посмотреть на того, кто их перебил. И пожать его холодную руку.

— А нам-то какая разница, Гервант? Убийца убежал давно.

— Оружие карателей отравлено, далеко он не ушел. Ищем еще один труп, Гвидо.

Командир оказался прав. Пройдя по примятой траве несколько десятков шагов, они обнаружили тело, неподвижно лежащее лицом вниз. Гвидо поднял валяющийся рядом меч и восхищенно присвистнул.

— Какая достойная штука! Да еще с узорами! Такая кучу денег стоит!

— Тебе голову оторвут, Гвидо, вздумаешь его оружие на рынке толкнуть. Нельзя!

— Он был важной шишкой? — парень потрогал мертвого носком сапога в плечо.

Гервант перевернул тело и осмотрел повреждения. Смертельных ран не было, но эльф едва дышал.

— Нет, скорее — дорогой игрушкой. Смотри-ка, живой наш мститель! Меч ему самому пригодится, его я понесу, а эльф — твоя ноша, Гвидо! Для меня груз длинноват будет, — усмехнулся Гервант, — валим отсюда и молчим. Негоже кому-то знать, что мы увидели.

— Само собой, командир, — со вздохом подчинился парень, без всякого почтения взваливая находку на широкое плечо.

Ханлейт пришел в себя в маленькой комнате с подслеповатым окошком и такими низкими потолками, что стоящий над ним человек казался великаном.

— Гервант, поди сюда! Он очнулся, но мне его взгляд очень не нравится, — позвал он.

Над Ханом склонилось еще одно лицо, по виду — не совсем человеческое.

— Как? Не видишь слез благодарности? — язвительно улыбаясь, спросил мужчина, названный «Гервантом», — эльф, где слова признательности и молитва Создателю во спасение? Ну?

— Кто вы такие? — слабо спросил Ханлейт.

Он попытался приподняться, но не смог из-за веревок, обмотанных поперек туловища. Эльфа аккуратно привязали к кровати, постаравшись не задеть ни одной раны.

— Мы — армия призраков, — хмыкнул Гервант.

— Что за бред?

— Так сразу и бред! Война стерла с карты деревню этого малого, как и мою хижину, а мы сами имеем честь числиться славно погибшими на поле брани. Но я нахожу эту ситуацию завидной. Знаешь, почему? Для мертвых закон не писан. Как самочувствие?

— Не твое дело. Развяжи меня.