Душа демона. Искупление

– Давайте договоримся раз и навсегда. Вопрос, как мне это удалось, я обсуждать больше не хочу. Считайте, что это мой секретный авторский рецепт, делиться которым я ни с кем не собираюсь.

А если на чистоту, то мне просто не хотелось признавать, что я, также как и Чернецкий, был в полном недоумении от случившегося. Кроме того, я не желал упоминать в разговоре Диану. Неизвестно, чем может все закончиться, если информация о нашем общем эксперименте дойдет до руководящей элиты ангеров.

– Но согласитесь, мы должны понимать, что от него можно ожидать, – так просто Илья Владимирович не сдался.

– Я не вижу смысла вас убеждать, что он безобиден. Вы все равно мне не верите. И все же скажу так: у нас с ним очень сильная ментальная привязка. Я чувствую его помыслы и намерения. – Я специально опустил тот факт, что и Наф может меня считывать. – Внутренне он наивный любознательный ребенок, который не понимает, почему его боятся. И могу сказать больше, он очень хочет быть полезным, а вы от него шарахаетесь.

Мои слова несколько поубавили пыл начальника филиала, однако его настороженность все же сохранилась:

– Я, конечно, рад, что вы так оптимистично настроены. Но кто будет отвечать, если по его вине пострадают люди?

– Если вам нужен крайний, обращайтесь ко мне. Я уже привык. – Настырность Чернецкого мне уже порядком надоела. – Морок мой, а значит, и ответственность за него несу я.

Может и не стоило так бездумно брать на себя роль козла отпущения. Но я почему-то был уверен в том, что мой фантом – абсолютный пацифист, и без действительно веской причины или моего приказа бедокурить не станет.

И тут внезапно голос подал Наф, очень серьезно, с укором глядя на Илью Владимировича:

– Почему вы так боитесь эфемерного зла, которого я еще не сделал? В то же время сами причиняете боль другим, даже не задумываясь об этом.

Я и Чернецкий ошарашено посмотрели на морока.

– А ну-ка, с этого места поподробнее, – умозаключение Нафа поразило меня на столько, что я забыл о документах на столе и благополучно смахнул их локтем на пол. – Бездна! – Подняв кипу бумажек, я впился взглядом в своего подопечного, пытаясь настроиться на его мысли и эмоциональный фон. Фантом определенно был расстроен и обижен. А еще я явно ощущал его волнение.

– Жестоко держать ее одну взаперти, – продолжил обвинять Чернецкого Наф. – Ей очень больно и плохо. Она умирает. – Он опустил глаза, словно стыдясь чего-то. – Я пытался ей помочь, но смог лишь на время заглушить боль.

Илья Владимирович сначала побледнел, потом на его лице проступили красные пятна, явно указывающие на сильное волнение мужчины.

– И о ком же идет речь? – Попытался разобраться я.

– Вероятно о ведьме, которая была задержана в Якше, – нехотя сказал начальник.

– Она до сих пор жива?! – Неприятные воспоминания всколыхнули во мне негатив, а место, куда стерва воткнула кинжал, стало навязчиво зудеть.

Тут я наткнулся на удивленный взгляд Нафа?

– Почему ты ее ненавидишь? – Спросил фантом, ощутив мою злость.

Я ненадолго задумался, подбирая правильные слова.

– Наф, это не ненависть. Просто я не могу испытывать позитивных чувств к той, что пыталась навредить дорогому мне человеку и убить меня.

Фантом внимательно выслушал мой ответ, а потом кивнул и сказал:

– Понимаю. Но неужели ты не можешь ее простить? Нельзя же ненавидеть вечно.

Я закатил глаза и ткнул пальцем в сторону морока.

– И вы боитесь, что он кому-то причинит вред? – Обратился я к Чернецкому. – Да ему стоит хоспис для убогих открывать!

На этот раз Илья Владимирович возражать не стал.

– Я должен увидеть ведьму, – настойчиво добавил я. – Мне непонятно, почему она еще не на том свете.

– А что вас так смущает? – Спросил начальник филиала.

В ответ я неохотно объяснил ему о специфике взаимоотношений двух миалли, на что он произнес:

– Разве между нашими видами возможна такая связь?

Правильные вопросы задает.

– Строение энергетической системы у людей не позволяет поддерживать постоянный Каэр. Поэтому установление такой связи между человеком и демоном невозможно. – Я сделал паузу, обдумывая свои слова. – Однако еще в Якше я почувствовал в ведьме нечто особенное. В ее крови была какая-то примесь. Есть вероятность, что она полукровка. Однако сейчас меня больше волнует другое. Если ведьма жива, вопрос в том, что ее удерживает на этом свете? Где тело Амидара?

– Нет тела, – ответ Чернецкого меня не удивил. – Пока мы возились в Якше с вами, произошла аннигиляция. Никаких останков не осталось.

– Ясно. Демониум не заинтересован в том, чтобы люди владели информацией о нас. Тогда вопрос остается актуальным.

– Элир, я не пойму, почему вас так это волнует? Судя по состоянию, ведьма все равно в скором времени погибнет.

На слова Чернецкого Наф вскинулся и зарычал, а я, чувствуя метания фантома, положил руку ему на плечо, с усилием удерживая морока в положении сидя, и произнес:

– Слишком много совпадений происходит в последнее время. Сомневаюсь, что они случайны. Предлагаю проехать в Комитет сейчас. Иначе Наф это сделает без нас.