Коль Данте, где бы ни был он сейчас,Печалится, что труд его нетленныйМной, как ты говоришь, толпе презреннойВ публичном чтенье явлен напоказ,Я очень сожалею и не разСебя за это порицал смятенно,Но не в моем уме, скажу смиренно,Безумная затея родилась.Пустой карман, напрасные надежды,Друзей настойчивость и слепотаМеня на это дело подбивали.Но не такого кустари-невеждыХотят товара, ибо красотаЛютейшего врага найдет едва ли!
CXXIV
Ему же
Я впрах стихами изведен твоими,Они меня стыдом всечасно жгут;И хоть грызет невыносимый зудВсю кожу мне, я, понуждаем ими,Не раз устами дал, почти немыми,Ответ на твой диктат и скорый суд,Чьи стиль и форма, что меня гнетут,В Болонье почитаются дурными.И сам я каюсь всякий миг с тех пор,Как сделал глупый шаг, что душу гложет,Но ведь содеянного не вернуть.Окстись, прошу, и верь, что мой позорНе повторится и никто не сможетМеня на этот путь опять толкнуть.
CXXV
В челнок, припасов начисто лишенный,Я чернь бессмысленную поместилИ по морю без кормчего пустилПлыть наобум, хоть мнит себя ученой:В посудине, на гибель обреченной,Дно в дырах и дощатый сгнил настил,И как гребец веслом бы ни частил,Всем предстоит хлебнуть воды соленой.А я, в виду возни их бестолковой,Усядусь на высоком берегуИ смехом им воздам за злую травлю,За скупость, за обман, за мой лавровыйОсмеянный венок, и, сколь смогу,Тревог и злоключений им доставлю.
CXXVI
На смерть Петрарки
Учитель мой, и ты достиг чертога,Куда стремятся души, кои к светуПризвал Господь, когда покинут этуЮдоль, в которой суетного много.И вот теперь туда твоя дорога,Где уповал ты видеть Лауретту,Там и мою прекрасную ФьямметтуТы можешь встретить у престола Бога.Ты будешь с Чино и с Сеннуччо вместе,И с Данте тоже вечный мир вкушать,Какого не постигнуть в дольней шири.О, если хочешь мне добра и чести,Возьми меня туда, где созерцатьСмогу я ту, кого любил в сем мире.