Два года из жизни Андрея Ромашова

- Списать-то списал, а его сейчас тоже поджали, и крепко. Давеча посыльный от него прибегал: просит срочно оружие и патроны. А откуда я возьму? Чекисты захватили наш склад в церкви. Сколько я туда транспортов из Казани перетаскал - все пропало. Главное, дядю моего, ты его знавал когда-то, отца Константина, посадили. Единственный близкий родственник все же оставался...

- Как единственный, а братец твой? Он же тут где-то орудовал? Евстигней Архипыч поднялся со ступеньки, прошелся по жалобно скрипнувшему крыльцу.

- Убили брата, кокнули. Но ничего, кое-кто заплатит за смерть Николая...

- Да-а, льется наша кровушка. Сто очей их за одно наше око, за смерть - тысячу смертей! Знаешь нашу клятву?

- Все у вас игрушки: клятвы там, подпольные переговоры, субординация, дислокация... Во что же вы играете, господа? Кончать с этим надо! И резать, резать всех - красных и розовых, убивать, вешать, топить, не оглядываться на наших интеллигентских хлюпиков!

- Подполковник жандармерии Филипп Антонович Логачев, прекратить истерику! Ты что - теряешь голову? Так мы ее быстро поможем снять совсем, понял? Нам слишком нервные не нужны. Докладывайте, как готовы к операции!

- После ареста отца Константина, - начал хмуро Коренастов, прихватили и нескольких наших. Очевидно, батя раскололся на допросах. Остальных я собрал сюда - дядя не знал, где я обитаю.

- Сколько их?

- Со мною шесть осталось...

- Маловато. На складах охрана солидная.

- Что поделаешь, постараемся справиться, что-нибудь придумаем... Вон уланский манеж с автомобилями. Мы сначала вообще его трогать не думали. А потом дядя сообщил, что сторож оттуда к нему захаживает, богобоязненный таркой старикан. Ну, мы его с батюшкой и напоили как следует, а потом уговорили: мол, срочно нужна банка бензину. Пока он выпивал, я ключи у него вытащил и сбегал в манеж - все затычки от бочек и пробки от бензобаков в машинах пооткрывал. Старик туда пьяный с цигаркой и попер. Такой фейерверк получился, прелесть...

- В подгорных складах бензина нет, а охрана военизированная.

- В том-то и дело, что "военизированная", - всяких туда понабрали. Есть там разводящий один - за четверть самогону мать родную продаст.

- На какое время наметили?

- Завтра часов в десять вечера. Самая удобная пора - воскресенье, товарищи гулянье какое-то затеяли на Венце с музыкой, потом пьесу у них там ставят...

- Слушай, я давно хотел тебя спросить: зачем ты девок этих с собой таскаешь? Один шум от них, внимание привлекают.

- Опытный ты человек, Евстигней Архипыч, а тут не понимаешь. Шум внимания не привлекает, а, наоборот, отвлекает. Для постороннего глаза община религиозная. Знаешь, сколько их в городе таких развелось? А девки-то у меня вот так в кулаке сидят, все, что скажу, делают. И слушок нужный пустят, и человека завербуют, и связными работают. А потом еще на жизнь и мне и себе зарабатывают. Вот ты бы меня ввек не нашел, если б не Лариска Шурыгина. Я, знаешь, сплоховал: привел сам, какое-то затмение на меня нашло, чекиста в тот дом. Ну, когда узнал - смылся, а Симку оставил на случай, если кто придет. Лариса у меня с ней связь и держит, тебя вот привела. А ты говоришь - зачем?

- Но ведь опасно сейчас, накануне такой операции, выдать могут...

- Это я и сам понимаю. Сегодня погуляют еще, а завтра вечером всех их спокойненько так, без шума, в штаб к генералу Духонину, как говорят товарищи, и отправим. Сами после складов уйдем, как договорились...

- Здесь-то никого для связи не оставляешь?

- Есть на примете один человек, только колеблется еще. Вот я его заставлю одно дельце провернуть, тогда ему деваться некуда будет. А вообще парень подходящий - комсомолец и в коммунисты пролезть сможет...

- Не продаст?

- Не думаю. Но я Симку на всякий случай за ним приставлю наблюдать, тем более он к ней неравнодушен и часто захаживает. А его - за ней. Пусть следят друг за другом.

- Добро. Давай прощаться, Филипп Антонович, пора мне. Кажется, обо всем переговорили.

- Наверное. Пойдем, мешок свой возьмешь...

Когда тяжелые шаги наверху затихли и скрипнула притворенная дверь, Андрей выскочил из-под крыльца. Скорее! Срочно в ЧК за помощью.

Так вот кто такой, оказывается, Коренастов... Взбудораженные мысли вихрем метались в голове Андрея, когда он, не разбирая дороги, мчался в губчека.

* * *

Проводив связного из центра, Коренастов постоял немного на крыльце, с наслаждением сильно затягиваясь папиросой. Задумчиво глядя на все еще светлеющую полоску неба, Филипп Антонович открыл дверь в дом:

- Лариса, поди-ка сюда!

- Чего вам? - быстро появилась девушка.

- Буди своего кавалера и тащи сюда.

Через несколько минут Лариса вытолкнула на крыльцо бледного, помятого Вадима Борчунова.

- Многовато самогонки сразу хватаешь, - наставительно сказал Коренастов, - вот и развезло тебя. Ты иди, Лариса, мы немного пройдемся с ним по свежему воздуху... У меня к тебе серьезный разговор, - тихо сказал Филипп Антонович, когда они вышли за ворота на серую безлюдную дорогу. Слушай и на ус мотай. Зойка-то твоя тю-тю...

- Как это?