Два командира

— У нас с Москвой время совпадает. Там сейчас все дрыхнут. Я в такое время не звоню, внуков не бужу. У меня же два внука-дошкольника. И вообще, это трубка убитого сержанта Тарека Иззата. Смотрю его адресную книгу.

— А оператор связи у него какой? — спросил капитан, внезапно осененный мыслью, пришедшей ему в голову.

— Девять, шесть, три…

— Сирийский, значит…

— Да, сирийский. Американцы деньги считать умеют и берегут. Прибывают в страну, сразу местную sim-карту покупают, чтобы роуминга избежать. Международный роуминг ведь дорогой.

— Да, я слышал, что раньше в американской армии в Европе звонки оплачивались из бюджета НАТО, но недавно это прекратили. Слишком большие затраты. Подумал, может, прекратили во всей американской армии. Тогда нам проще жить, товарищ полковник.

— Рассказывай, что надумал.

— Я не знаю, придет ли сегодня снова подполковник Волкофф, но определить примерное местонахождение его базы мы можем с помощью простейшего биллинга. Я думаю, оператор сотовой связи не захочет отказать генералу Сухелю в такой мелочи.

— Да, это идея! — Полковник резко вскочил на ноги. — Набросай мне на карте в «планшетнике» направление тоннелей.

— Я себе это уже сделал. Сейчас вам свою карту «переброшу».

Обещание было выполнено меньше чем за минуту, «планшетники» и у того и у другого работали безукоризненно. Полковник вытащил собственную трубку, набрал какой-то номер и стал что-то объяснять на арабском языке. Судя по слову «акид», которое прозвучало несколько раз, звонил он полковнику Македону, так по крайней мере понял Радиолов. И Черноиванов, завершив разговор и убрав трубку, сразу подтвердил это.

— Полковник Македон пообещал выполнить просьбу. Как только получит сообщение, он мне отзвонится.

— Вот как бы нам узнать номер трубки самого Лугару…

— Это сложнее. Может быть, удастся узнать после допроса раненых. Раид Аамир! Можно вас на минуточку… — позвал полковник руководителя следственной бригады гражданской сирийской полиции.

Тот, видимо, русского языка не знал и подошел только потому, что услышал свое звание и фамилию. Полковник начал что-то объяснять майору на арабском языке. Стоящий рядом ариф Салман дважды вставлял свои поправки. Видимо, Черноиванов все же не в совершенстве владел арабским.

Аамир слушал сосредоточенно и серьезно. Выслушав просьбу, только кивнул и ответил продолжительной фразой, которую Салман перевел специально для Радиолова:

— Все трубки убитых и раненых реквизированы и описаны по фамилиям. Чтобы узнать дополнительные сведения, придется по отдельности допросить каждого раненого. Но больше половины из них уже увезли в госпиталь. Мы сейчас проверим сами трубки. Может, в какой-то «адресной книге» есть имя Лугару…

— Поищите еще подполковника по фамилии Волкофф, — напомнил Радиолов. — Или просто Оборотень, или Great skill

— это все один и тот же человек.

Салман перевел и это дополнение.

Согласно кивнув, раид отошел, чтобы дать задание своим сотрудникам. Капитан видел, что двое из полицейских тут же сели проверять трубки и смартфоны, которых было большинство.

Полковник Черноиванов вышел на улицу, чтобы посмотреть на медленно светлеющее небо. Радиолов вышел за ним и остановился на крыльце. Утро было приятно прохладным, и на улице не так сильно пахло гарью и кровью, как в помещении, заполненном убитыми и ранеными и залитом лужами крови. Хотя запах гари, вырвавшийся из подземного хода, все же стоял и под окнами, лишенными стекол и обычных рам. Но легкий ветерок уносил его.

Тем временем медицинские бригады выносили на носилках бандитов, которые не могли сами передвигаться. А таких, что могли ходить сами, оказалось только двое, и к каждому из них сразу приставили по паре вооруженных полицейских, окольцевавших раненых наручниками. Тем не менее даже в сопровождении охраны их отправляли все равно не в тюрьму-зиндан[15], а сначала в госпиталь.

— Командир, тебя следователь зовет! — позвал по связи старший лейтенант Ласточкин. — Я протокол допроса подписал. Ты последний остался.

Пришлось Радиолову возвращаться в дом. Ласточкин издали сразу показал на молодого сирийца в полувоенном обмундировании без погон, сидевшего на упавшем набок стуле в неустойчивой позе и державшего на коленях папку с бумагами, а в руке ручку. Допрашивать Радиолова, видимо, должен был именно этот молодой следователь, а вовсе не руководитель следственной бригады. Следователь представился. Он был в звании мулязим авваля, то есть лейтенанта, а фамилию капитан просто не расслышал. Допрос длился недолго. Видимо, все детали и подробности подготовки к отражению атаки бандитов были уже рассказаны другими «волкодавами». А то, что поведал следователю Радиолов, мулязим авваль старательно записал на бумаге и в дополнение на диктофон. Для допроса понадобился переводчик, и ариф Салман снова пригодился. Перед подписью протокола Салман прочитал Радиолову все, что записал следователь, и капитан приготовился подписать его, но тут подошел раид Аамир и обратился к нему через переводчика Салмана: