Два командира

— По поводу слабой нашей работы. Обвиняет СВР в том, что мы не подготовили подробные данные на предыдущую, еще советскую, жизнь и деятельность Оборотня. А я только возражаю, что тогда нашей Службы еще не существовало. Мы созданы из Первого Главного управления КГБ СССР уже после окончания войны в Афганистане. Та война окончилась в тысяча девятьсот восемьдесят девятом, а СВР создали только в конце тысяча девятьсот девяносто первого. А он говорит, что документы Первого Главного управления КГБ к нам перешли. Я, честно говоря, просто не знаю, что у нас в Службе есть на Оборотня. Знаю только, что в плен он попал в тысяча девятьсот восемьдесят пятом году, тридцати одного года от роду. А в США обосновался только через семь лет. Как вы знаете, в США не признаются законом никакие дипломы о высшем образовании, полученные в других странах, в том числе и военные. И потому мне самому любопытно, каким образом, не оканчивая военный вуз в США, Волкофф дослужился до подполковника. Но все эти данные должны быть в ГРУ. И их необходимо затребовать. Ты не затребовал, Алексей Терентьевич?

Глава шестая

— Затребовал, естественно, — ответил капитан. — Скоро пришлют мне на «планшетник».

— Мне позволишь одним глазом глянуть?

— Обязательно вам перешлю, товарищ полковник. Хотя у вас в СВР должны быть собственные данные, особое досье, собранное по своим каналам. Было бы неплохо, если бы и вы своих запросили. Нам нужно искать лазейку, по которой будем к Оборотню подбираться. Чем больше данных будет, тем вероятнее такую лазейку отыскать.

— Договорились. Я Москву запрошу. Ну, ладно… Это все наши со старлеем споры бесконечные. Судя по тому, что ты, Алексей Терентьевич, собрался лазейку искать, ты получил отказ от своего главного «волкодава»?

— Никак нет, товарищ полковник. Наш главный «волкодав» полностью меня поддержал, даже согласился с началом рабочего дня отправиться к руководству с моим делом. Как только будет получен ответ — любой, положительный или отрицательный, — полковник позвонит мне…

Завершив все действия со следственной бригадой, «волкодавы» по команде полковника Черноиванова отправились отдыхать. Устали, естественно, все. Еще бы, началось все с вечера, а закончилось только под утро, через сутки после возвращения группы с прошлой операции. Отдохнуть полноценно не успел никто. И чтобы бойцам ЧВК не выставлять у окон посты, полковник Черноиванов, желая дать «волкодавам» возможность полноценно отдохнуть, приказал от имени генерала Сухеля выставить в доме напротив полицейские посты. И даже в гостиничном коридоре за столом, где раньше сидел бандитский часовой, приказал установить сдвоенный пост военной полиции. Генерал Сухель, естественно, о своих подобных приказах ничего не слышал.

— Если бы я его попросил, он все равно приказал бы, — объяснил Черноиванов Радиолову.

Кроме того, силами инженерной службы российской военной полиции в том же коридоре гостиницы был установлен на потолке датчик движения, дающий команду простому электрическому звонку в номере Радиолова и еще троих «волкодавов», что помещались в одной комнате с командиром.

Против таких очевидных мер защиты от непредвиденного нападения, предпринятых стараниями полковника, капитан, естественно, возражать не думал. Он понимал, что и ему самому, и его бойцам следует тоже иногда отдыхать, чтобы сохранять свою традиционную боеготовность. Однако собственных дополнительных мер не принимал, считая, что Лугару все равно придет к ним, обойдя все препятствия, и тогда уже дело будет решать личная боевая подготовка бойцов. Хотя едва ли Лугару думает, что «волкодавы» настолько глупы, чтобы устроиться отдыхать в том самом месте, где на них дважды за сутки готовилось нападение. Сам же Радиолов исходил «от обратного». Лугару не ожидает, что они останутся ночевать здесь, значит, здесь ночевать и следует остаться. Оборотню обязательно доложат про посты в доме напротив гостиницы, и он решит, что эти посты выставлены специально, чтобы сбить его с толку и заставить повторить атаку на гостиницу. Если его пытаются заставить это сделать, он этого делать не будет. Эту черту характера Оборотня капитан Радиолов сразу отметил, хотя пока еще не знал, как использовать.