Два командира

На отдых устроились все, включая командира, который рассчитывал проснуться со звуковым сигналом от «планшетника». Это значило бы, что ему прислали досье на подполковника Волкоффа или хотя бы на капитана Волкова, если в ГРУ не имеется более свежих данных. Но проснулся капитан раньше, причем с четкой мыслью, что он, как и полковник Черноиванов, забыл выяснить один из главных вопросов — для чего после выполнения первой операции «волкодавов» оставили в Сирии? Чтобы выяснить с их помощью «кротов». Один из «кротов» в составе Службы внешней разведки был уже вычислен. А появление здесь ЧВК «Охотники за головами» служило американцам возможностью не позволить бойцам ЧВК «Волкодав» вычислить оставшуюся пару «кротов». Один из них работал, судя по всему, в штабе дивизии «Силы тигра». Самому генералу Сухелю это было не просто не по силам, ему это было скорее всего даже нравственно сложно — подозревать тех, кого он сам нашел и привел в дивизию. А ведь дивизия именно так и формировалась. Значит, перед «волкодавами» стояла, как основная задача по поиску «крота» среди «тигров». А противостояние «Охотникам за головами» — это только попутный вопрос, хотя, по своей сути, он неотделим от основного, потому что в сложившейся ситуации именно на эту американскую ЧВК в настоящий момент «крот» и ориентирован. То есть он получает от них распоряжения-ориентировки для получения сведений, возможно, и лично встречается с кем-то из представителей пресловутой ЧВК и передает сведения. Правда, судя по тому, что сведения имеют жестко ориентированный срочный оперативный характер, «крот» пользуется средствами связи.

Радиолов проснулся с пониманием того, что ему и полковнику Черноиванову необходимо тщательно разобрать историю с первой, еще вечерней попыткой уничтожить боевую группу ЧВК «Волкодав» путем взрыва на лестнице в гостинице. Кто-то же сумел направить полковника в гостиницу, хотя обычно Черноиванов сам приглашал Радиолова к себе в кабинет. И кто-то передал Оборотню точные временные рамки этого посещения.

Капитан поднялся, умылся, оделся, вытащил трубку и позвонил полковнику.

— Слушаю тебя, Алексей Терентьевич. Что тебе не отдыхается? — хрипловатым, видимо, со сна, голосом отозвался Черноиванов.

— Да вот, вспомнил во сне, что мы с вами полностью упустили важный момент вчерашнего вечера, и решил позвонить.

— Докладывай…

Радиолов доложил. Не постеснялся и свои логические выводы озвучить.

— А ты меня вообще за разведчика не держишь, что ли, капитан? — возмутился полковник. — Я о чем вчера пятнадцать минут рассказывал акиду Македону и генералу Сухелю? Все до мелочей выложил. Аль-Хасан при мне одним взглядом приказал Македону срочно этой ситуацией заняться. И акид это подтвердил уже вербально, при мне телефонным звонком напросился на разговор с акидом аль-Аттаном. Если помнишь, меня к тебе пойти подтолкнули именно акид аль-Аттан и мукаддам аль-Гунсэн из второго отделения разведотдела. Оба, естественно, вне подозрений. Но следовало проанализировать все их встречи и беседы накануне визита ко мне. Чем акид Македон сразу и занялся. А я отсыпаться ушел, что надеюсь сейчас продолжить. Чем и тебе, кстати, советую заняться.

— Понял, товарищ полковник. Не буду вам мешать отдыхать. Конец связи…

— Конец связи… — чуть ли не с радостью согласился полковник, довольный тем, что во сне Радиолов увидел только одну задачу и больше ничем Черноиванова не озаботил.

А сам капитан посмотрел на часы. Оказывается, он спал четыре часа. Его организму этого времени вполне хватало на восстановление, потому он и проснулся с ясной головой. Но чтобы совсем прийти в себя и обрести нормальную, привычную боевую форму, требовалось сделать интенсивную силовую зарядку, что Радиолов и начал выполнять. И только после этого, словно ориентируясь по состоянию командира боевой группы, «планшетник» дал сигнал о том, что пришло сообщение…