Два лика Ирэн

В «Свете истины», что прислал ей отец, последние листы содержали молитвы. Именно оттуда она и добыла лист пергамента, тщательно соскоблив ножом все, что было ранее. Письмо лорду Ричарду она написала печатными буквами, не пользуясь чернилами и гусиными перьями. Она сильно испачкала руки, собирая сажу из камина и разводя её с яичным белком. Писать пришлось обычной щепкой. И весь вечер ушел на этот пасквиль – щепки ломались, не каждый раз сразу же удавалось отколоть от полена именно такую, как нужно. Все использованные она сжигала в камине, точно понимая – нельзя оставлять никаких следов.

Письмо лорд Ричард нашёл у себя, вернувшись с обеда. Лист был приколот к его подушке, и никто из слуг не мог объяснить, откуда он взялся. То, что эту мерзость написала леди Ирэн, он не сомневался ни минуты, потому, вломившись в её покои, начал искать следы. Ни бисерный, кривоватый почерк жены, ни тетрадь с хозяйственными записями, которую она как раз заполняла, ничто не говорило о её участии. Сама леди вызвала приступ гнева тем, что пыталась узнать причину обыска. Как лорд орал на беременную жену, слышали даже во дворе.

Когда первый гнев схлынул, лорд попробовал додуматься, кто мог ещё это написать? Получается, что жена не врала, когда говорила, что в замке есть соглядатаи лорда Беррита?! Может и зря он, Ричард, не сдержался и устроил такой шум? Более того, к вечеру Ричард выяснил, что тетрадь она получила от сквайра Гая и Луст, старый и доверенный слуга сквайра, клялся, что именно столько листов он и сшил леди в тетрадь…

А советы из этого грязного пасквиля перестали казаться лорду слишком насмешливыми…

Свой приступ бешенства он не объяснил никому, хотя почти двое суток слуги предпочитали прятаться от хозяина. Многие отмечали, что в эти дни даже мисса Альта нарвалась на несколько резких ответов.

Когда первое бешенство слегка утихло, Ричард задумался. А через три дня, неожиданно для всех обитателей замка, уехал в гости к соседям с небольшим отрядом охраны. Туманно объяснив сквайру, что приглашали давно, но всё времени не было…

За отъездом лорда наблюдали все слуги – слишком нервные выдались дни, каждый хотел убедиться, что гроза миновала. Лорд не так и часто покидал замок, но уж если уезжал – то всегда не меньше, чем дней на десять – погулять он любил.

31

То, что Анги не понимает угрожающей им опасности, Ирэн сообразила очень скоро. Некоторое время честно размышляла, стоит ли делиться своими мыслями со служанкой. И вспомнила пословицу из своего времени: «Знают двое, знает и свинья». После этого решила не грузить девицу. Выживет она сама – останется жить и Анги. Так хоть спать будет спокойно, не зная и не думая о том, какой ужас над ними нависает.

Ирэн даже не приходило в голову задумываться о честности такого решения, о правильности его. Она промолчала, скорее, из милосердия. А то, что в случае спасения она не бросит Анги, было для неё само собой разумеющимся фактом. Ирэн начала приобретать черты лидера, даже сама не понимая того, брать решение на себя, понимая всю полноту ответственности. Зато она вполне серьёзно обдумывала возможность этак за пару недель до родов отправить Анги с каким угодно поручением в город. У остальных слуг есть шанс выжить – они никому особо-то и не нужны, у Анги – ровно столько же, сколько и у неё.

Но с этим пока торопиться не стоит, живот ещё почти не заметен. А вот стравливать жителей замка нужно столько, сколько она сможет. И, памятуя о совете лорду Ричарду, изложенном в письме, она, с момента написания, ежедневно, трижды, демонстративно ходила в молельню. Утром, вместе со всеми, в обед и после ужина. И молилась о благополучном разрешении от бремени и ещё, достаточно громко, чтобы слышали слуги, о ниспослании здорового сна. Даже заводила в присутствии чужих слуг с Анги разговоры о том, что опять не могла уснуть ночью.

Именно поэтому, когда на второй день, точнее, во вторую ночь после отъезда лорда из замка, послышался слабый шум с дальней лестницы, Ирэн, ждавшая этого и полностью одетая, вооружённая факелом, в сопровождении растрёпанной Анги и сонной Хильды, точно знала, куда идти – к покоям миссы Альты. Риск, как ей казалось, не слишком велик – все слуги знали, что спит она мало и плохо. Мало ли, может быть, шум побеспокоил сон леди? Так что, на всякий случай, отмазка у неё была. Она даже Хильду будила со словами:

— Хильда, вставай! В замке что-то случилось! Я боюсь, вдруг это нападение! Вдруг снова началась война?!

Пока они шли, шум только возрастал, слышались тяжёлые глухие удары.

Поднявшись на один пролёт, она увидела ровно то, что ожидала увидеть – Ричард держал в руках меч, двое солдат, один с топором, второй с ломом, разбивали тяжёлое полотно двери в покои миссы. Остальные терпеливо ждали.

Всего с лордом было человек восемь-девять, в такой тесной кучке сложно было определить точное число. Да это было и не слишком важно. Важно было то, что все так напряжённо смотрели на дверь, что на Ирэн и служанок никто не обратил внимания. Отходить от лестницы Ирэн не стала – ей и отсюда пока всё было отлично видно.