Двадцать лет спустя

Уолт потянулся к нагрудному карману. На этот раз он не просто пощупал лежащую там маленькую тонкую коробочку, он достал ее и держал в руке. Сердце забилось быстрее. Даже простое прикосновение к подслушивающим устройствам вызвало у него бессознательную реакцию. Последние три года его жизни были отравлены ложью. Разрушительным воздействием любви к женщине, которая скрывала от него тайны и предала его почти непростительным образом. Глядя на подслушивающие устройства, он задавался вопросом, чем он лучше Меган Кобб. Его взгляд блуждал по номеру, перемещаясь с прикроватной тумбочки, на которой лежали телефон и будильник, к закрытой двери в ванную комнату и обратно к журнальному столику перед ним. Пока аналитическая часть его мозга просчитывала наиболее стратегические места размещения подслушивающих устройств – одно под краем тумбочки, одно под журнальным столиком и одно в ванной на случай, если Эйвери пользуется телефоном там, – какая-то другая часть его мозга вопила не делать этого.

Уолт набрал воздуха в грудь, потер шею сзади и положил металлическую коробочку на край журнального столика. Он потерялся в противоречивых мыслях, когда заметил среди исследований Эйвери почтовую открытку. Судя по виду, ее сначала разорвали на клочки, а затем кропотливо склеили скотчем. Кусочки в основном совпадали, по крайней мере возвращая открытке целостность, но края плохо совпадали и были неровными. Он поднял открытку со столика и всмотрелся. На обратной стороне было написано краткое послание:

«Единственной и неповторимой Клэр-Войант

Бездельничаю и смотрю «Американские события». Не против компании».

Внизу открытки Уолт увидел три безобидные цифры, словно написанные позже.

777

Уолт перевернул открытку, чтобы рассмотреть лицо. Это было сложенное по кусочкам и заклеенное изображение деревянного дома среди деревьев, листья которых позолотила осень. Щелкнула ручка двери в ванную. Звук испугал Уолта, и открытка выскользнула из его пальцев и залетела под диван. Прежде чем он успел достать ее, Эйвери показалась в прихожей перед ванной.

– Ты готов? – спросила она.

Уолт быстро поднялся:

– Да.

Его сердце колотилось, а на лбу выступил пот. Он прошел через номер к двери мимо Эйвери и вышел в коридор. Она закрыла дверь и проверила, захлопнулась ли та.

– Хочешь опять пойти в «Дом рома»? – спросила она.

Уолт кивнул.

– Да. Звучит хорошо.

Они шагнули в лифт, и Эйвери нажала кнопку лобби. Когда двери закрылись, Уолт снова увидел свое отражение в блестящем металле. Только тогда он понял, что оставил тонкую металлическую коробочку вместе с подслушивающими устройствами на краю журнального столика.

Глава 49

Манхэттен, Нью-Йорк

воскресенье 4 июля 2021 г.

Группа из двух мужчин – пианиста и скрипача – играла в углу бара. После того как они заказали напитки, Эйвери отправилась оставить заявку. Уолт сидел в баре один, потягивая «Уорфи Парк» и размышляя о затруднительном положении, в котором оказался. Казалось, будто прошли недели, а не дни с тех пор, как он сидел в этом баре и встретился с Эйвери Мейсон в первый раз. Тогда ему не терпелось вернуться в обойму, отвлечься от мыслей о предательстве Меган Кобб, в которых он погряз, и вырваться из депрессии самобичевания и гнева. Сидя в этом баре во вторник вечером, Уолт был взбудоражен тем, что Бюро поручило ему такую важную роль в деле, которое поставило их в тупик. То, что Джим Оливер приложил такие усилия, чтобы отыскать и позвать его, давало Уолту ощущение цели. Ощущение нужности. Это чувство отсутствовало в его жизни последние три года. Теперь он не мог не сравнивать с тем временем, когда был двадцативосьмилетним парнем, назначенным вести расследование громкого убийства. Ему пришла мысль, что сегодня им манипулируют почти так же, как двадцать лет назад. Он клюнул на романтизм всего этого: деликатное дело, приоритетная цель и слава, которая ждет после успешной операции. То, что ему придется отодвинуть в сторону свою этику и пресечь любые моральные возражения, которые возникнут, было просто частью работы, как убедил его Джим Оливер. И теперь Уолт взял и наломал дров. Он спит с женщиной, находящейся под его наблюдением. Хуже того, он испытывает к ней чувства.

Бремя вины тяжело давило на плечи по дороге от отеля Эйвери. Уолт изо всех сил старался убедить себя, что он переспал с Эйвери не из-за стремления любой ценой получить от нее информацию. Это вышло спонтанно и незапланированно. В запале. «Но это было тогда, а это сейчас», – думал он. То, как надо провести остаток вечера, заставляло его нервничать. Он оставил подслушивающие устройства на журнальном столике в ее номере, и у него не было выбора, кроме как вернуться туда, чтобы забрать их. Стоит оказаться там, и, скорее всего, последует неизбежное. Тогда Уолт Дженкинс, у себя в уме, перейдет грань.