Две королевы

Мария не осознавала грозящей опасности. После долгих лет неволи она постепенно утрачивала чувство реальности, а интриги стали для нее заменой действию. Она беспокоилась о мерах безопасности, одновременно подвергая опасности себя. «Лучший рецепт тайных чернил, — советовала она Кастельно (как будто он этого не знал), — это квасцы, растворенные в чистой воде за двадцать четыре часа до использования. Чтобы прочесть их, бумагу следует погрузить в чашу с водой, а затем поднести к огню; тогда тайнопись проступит белым цветом, и ее можно будет легко прочесть, пока бумага не высохла». Естественно, «крот» передал копию этого письма довольному Уолсингему, среди документов которого оно до сих пор хранится.

Но вскоре у Марии открылись глаза. После загадочного молчания, длившегося шесть недель, она писала, что «после раскрытия всех моих агентов, которые посещали Ваш дом, многие люди подозревают, что один из Ваших слуг был „обращен“, с чем, по правде говоря, я тоже согласна». К счастью для Уолсингема, Кастельно не заметил «крота». Он продолжал вести дела, как обычно, позволив руководителю английских шпионов и дальше читать его письма. Из них стало понятно, что Мария действительно поощряла Трокмортона и обещала ему вознаграждение. Она просила Кастельно сделать все возможное для помощи молодому человеку, и этого было достаточно для доказательства ее участия в заговоре — одновременно с переговорами, которые она вела с Елизаветой относительно восстановления ее власти в Шотландии в качестве соправителя. Гнев Елизаветы из-за подобного двуличия положил конец всем надеждам на политическое примирение с Марией. С этого момента прекратились всякие разговоры о восстановлении дружбы.

Затем, в июле 1584 г., случилась катастрофа. Вильгельм Оранский, лидер голландских протестантов, поднявших восстание против Филиппа II, пал от пули убийцы, подосланного католиками. Эхо этого выстрела разнеслось по всей Европе. Смерть Вильгельма Оранского, а также ряд заговоров с целью убийства самой Елизаветы вызвали в обществе настоящую истерию — протестанты называли католиков и их союзников террористами. В октябре Сесил и Уолсингем составили проект договора об Ассоциации. За образец были взяты похожие соглашения шотландцев и гугенотов. К Ассоциации должна была присоединиться протестантская элита, а также все желающие. Его основу составляла идея протестантского гражданства. Подписанты обязались составить «одно прочное и лояльное общество… во славу всемогущего Бога». Они должны были принести торжественную клятву, обязуясь защищать жизнь Елизаветы и наследование трона протестантами.

Ассоциация представляла собой не просто клятву верности. Это была лицензия на убийство. Подписанты клялись «преследовать силой оружия и всеми другими средствами мести» всякого, кто попытается нанести вред Елизавете. Расплата должна наступать на месте. Более того, пощады не заслуживает «мнимый наследник, которым или ради которого

(курсив добавлен) задуман или совершен такой мерзкий поступок». Этот пункт можно было толковать сколь угодно широко. Он подразумевал наследников и преемников предполагаемого выгодоприобретателя. Таким образом, если кто-то будет угрожать жизни Елизаветы в интересах наследников по линии Стюартов, то и Мария, и Яков VI должны быть казнены, независимо от того, знали они о попытке или нет.

Для обсуждения Ассоциации в ноябре собрался парламент. Далее последовала настоящая битва характеров. Елизавете исполнился пятьдесят один год. Ее отец, Генрих VIII, умер в возрасте пятидесяти пяти лет, а ее сестра, Мария Тюдор, прожила лишь сорок два года. Помимо возможной угрозы убийства и надвигающейся войны с Испанией, Сесил был озабочен вопросом престолонаследия и хотел разрешить его раз и навсегда. Он намеревался создать конституционный механизм, который автоматически исключит Марию из числа претендентов на трон и после смерти Елизаветы позволит избрать протестантского монарха парламентом. А Елизавета была полна решимости помешать ему.

Сесил предложил создать «Большой» или «Великий совет», который будет действовать после смерти Елизаветы, — этот орган возьмет на себя функции регентского совета и соберет парламент, который выберет протестантского правителя, чья власть будет подтверждена парламентским актом. Это было квазиреспубликанское решение проблемы престолонаследия, гарантировавшее исключение Марии, поскольку закон 1571 г. запрещал католикам заседать в парламенте. Однако такое предложение было рискованным, а по мнению Елизаветы, почти скандальным ниспровержением принципов монархии и права престолонаследия.