Кеннет Славенски

Дж. Д. Сэлинджер. Идя через рожь

Посвящается моей матери

От автора

Я СОЗДАЛ И СЕМЬ ЛЕТ АДМИНИСТРИРУЮ САЙТ www.deadcaulfields.com, посвященный, как указано на его главной странице, «жизни и творчеству Дж. Д. Сэлинджера». За это время количество информации на сайте значительно увеличилось, его посещало много народу, однако приходившие на мой адрес имейлы можно было пересчитать по пальцам. Легко представить, как я удивился утром 28 января 2010 года, обнаружив в почтовом ящике не три-четыре, а целых 57 писем. Сразу открыть их я не смог — мне понадобилось несколько часов, чтобы собраться с духом. Едва взглянув на тему первого письма, я понял, что стряслось, понял, что этот день я не забуду никогда. На меня из окна почтовой программы смотрели страшные слова: «Покойся с миром, Дж. Д. Сэлинджер».

Здесь, видимо, я должен кое-что объяснить. Почти сразу же после создания посвященного Сэлинджеру сайта я начал понемногу работать над этой книгой, рассчитывая когда-нибудь представить миру правдивый, непредвзятый и не сентиментальный рассказ о жизни Сэлинджера, в меру сдобренный моими мыслями о его произведениях. За без малого семь лет я свой замысел осуществил — окончательный вариант книги был отослан в издательство за неделю до того январского дня. Семь лет я буквально жил Сэлинджером, его книгами, его философией, малейшими подробностями его биографии. Я был неразлучен с Сэлинджером. И вот его не стало.

С ответами на письма я мог повременить, но с сайтом надо было что-то делать. Последним размещенным на нем материалом было трехнедельной давности поздравление писателя с девяносто первым днем рождения — теплые пожелания долгих лет жизни выглядели теперь неприлично. Я сломал всю голову, пытаясь написать о смерти Сэлинджера, подобрать достойные его слова. Это не должна была быть эпитафия. Я вспомнил, как противны были Холдену Колфилду лицемеры, возлагавшие цветы на могилу его брата Алли и мгновенно забывшие о нем, стоило только начаться дождю. Сам Сэлинджер не верил в смерть, и я об этом знал. Я должен был восславить его, призвать не к скорби, а к чувству признательности.

Не уверен, что у меня это получилось хорошо. Мой призыв бледнеет рядом с красноречием бесчисленных посмертных дифирамбов Сэлинджеру. Но зато он искренен и прочувствован. Я не оплакиваю — я славлю. Славлю не память о Сэлинджере, а его самого. Вот что я хочу сказать тем, кто пожелает воздать должное писателю — не важно, прямо сейчас или годы спустя:

Читайте. В первый ли, в двадцатый ли раз вдумчиво прочтите «Над пропастью во ржи». Прочтите «Девять рассказов», «Фрэнни и Зуи», «Выше стропила, плотники». Вновь погрузитесь в книги, в которые Сэлинджер вложил всего себя. Человек по фамилии Сэлинджер умер, и в мире после его смерти образовалась пустота, но он вечно будет жить на страницах своих книг. В своих произведениях он всегда будет полон жизни, как во времена, когда шагал по улицам Нью-Йорка или бродил в лесах Нью-Хэмпшира.

Кеннет Славенски, Нью-Джерси, США Март гою

Глава 1. Сонни

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА КАМНЯ НА КАМНЕ не оставила от старого миропорядка. В начале 1919 года человечество вступало в обновленный мир, многообещающий, но пока далеко еще не понятный. Прежний уклад жизни, десятилетиями не подвергавшаяся сомнению система устоев и верований были поколеблены или вовсе упразднены. Старый Свет лежал в руинах. На место лидера в мире готовилась заступить новая держава. Из всех городов этой державы к новой ее роли более всех был готов Нью-Йорк.

В первый день первого послевоенного года Мириам Джиллик Сэлинджер родила сына. Восемью годами раньше у нее родилась дочь Дорис. Затем у Мириам случилось несколько выкидышей. Будущего сына она тоже едва было не потеряла, так что появление на свет мальчика Мириам и Соломон Сэлинджер встретили с радостью и чувством миновавшей беды. Новорожденному родители дали имя Джером Дэвид, но с первого дня называли его Сонни.

Сонни родился в зажиточной еврейской семье, амбициозной и незаурядной. Сэлинджеры (Залингеры) ведут свой род из еврейского местечка Сударги у границы между входившими в состав Российской империи Литвой и Польшей. Судя по архивам, семья поселилась там не позже 1831 года. Но родители Сонни ни привязанности к местечковой традиции, ни ностальгии по ней не испытывали. Ко времени рождения Сонни их связь с этой средой практически полностью оборвалась.