Две кругосветки

«… Раевский Руслан Александрович, двенадцати лет.

Проживает в Екатеринбурге, имеет сестру-близнеца, перешёл в 6-й класс средней школы. Рост средний, телосложение худощавое, глаза карие, волосы русые, вьющиеся, особых примет нет, эмоционален, подвижен, воображение 94 балла по шкале Доджа. Спортивные навыки — шахматы, плавание, верховая езда, также изучал основы рукопашного боя по системе Кадочникова. Прошлые погружения: сентябрь-октябрь 1812 года (окрестности г. Москва (Россия)). Исторический фон: наполеоновские войны. Характер погружения: случайный („нырок обыкновенный“). Исход первого погружения: самостоятельный, благополучный.

Текущее погружение (предположительно): 1804–1805 гг.

(акватория Атлантики и Тихого океана). Исторический фон (предположительно): первая российская кругосветная экспедиция под руководством И. Ф. Крузенштерна (1804–1806 гг.). Характер погружения: намеренное несанкционированное перемещение в прошлое. Цель: поиски нырка, одноклассника Лазарева Макара. Возможные побочные эффекты: „эффект близнецов“ с недолётом. Исход погружения: пока неизвестен…»

«…Лазарев Макар Алексеевич, двенадцати лет.

Проживает в Екатеринбурге, перешёл в 6-й класс средней школы. Рост ниже среднего, телосложение худощавое, глаза зелёные, лицо круглое, нос слегка вздёрнут, волосы светлые, особых примет нет, эмоционален, подвижен, воображение 91 балл по шкале Доджа. Спортивные навыки — акробатика, плавание, прыжки в воду, также изучал основы рукопашного боя по системе Кадочникова. Увлечён историей кругосветных путешествий. Последняя прочитанная книга — „Водители фрегатов“.

Текущее погружение (предположительно): 1804–1805 гг. (акватория Атлантики либо Тихого океана). Исторический фон (предположительно): Первая российская кругосветная экспедиция под руководством И. Ф. Крузенштерна (1804–1806 гг.). Характер погружения: случайный (нырок вследствие несчастного случая (укус змеи)). Исход погружения: пока неизвестен…»

Глава 21. Последний маяк Европы

«Надежда» покидала холодные быстрые воды Ла-Манша.

Пользуясь попутным ветром и морским отливом, корабль уже почти поравнялся с Лизардом — скалистым безлюдным мысом на самом юге Британских островов. Позади остался суровый, весь выстроенный из гранита, английский Фальмут, как прежде — прохладный и чопорный датский Копенгаген, а ещё прежде — родной Кронштадт.

* * *

В эту светлую, безоблачную октябрьскую ночь 1803 года — последнюю ночь у берегов Европы — на палубе «Надежды» было особенно людно.

Над толпой, собравшейся на верхнем деке[39], высилась исполинская фигура капитана Крузенштерна. Он был едва ли не на голову выше окружающих его офицеров. Пальто, накинутое поверх мундира на широкие капитанские плечи, не скрывало его молодцеватой, атлетической выправки.

Капитан оглядел с высоты своего роста пёструю и весьма шумную компанию, собравшуюся на шканцах — здесь были не только все офицеры судна, но и его высокопоставленные пассажиры.