Две мелодии сердца. Путеводитель оптимистки с разбитым сердцем

Мои красные ногти впивались ему в колено. Я выглядела скорее напуганной девочкой, чем цветущей юной женщиной, которой мне хотелось быть.

Но он все же меня поцеловал. Нежно, мимолетно, слегка проведя кончиком языка по моей нижней губе. Потом он отстранился, а я навсегда его полюбила.

Я вздыхаю, заходя в дом. При виде меня Стрекоза мгновенно прячется под диваном. Когда-нибудь я все же добьюсь ее благосклонности. Может быть, даже сегодня, когда мы с Кэлом будем вместе смотреть фильм и не говорить про колесо обозрения, поцелуй со вкусом сахарной ваты и девочку со светлячками в глазах.

Кэл идет за мной следом. Я нахожу место для панды, провожу по спинке дивана пальцами без лака. Во время поездки мы почти не говорили – слова все равно терялись в рокоте мотора; но каждый раз, когда мы останавливались на светофоре, Кэл дотрагивался до моего бедра, отчего я прижималась к нему еще ближе.

Я слышу, как закрывается за моей спиной входная дверь, и обвожу взглядом полутемную гостиную, пахнущую дымчатой амброй.

– Чем ты хочешь…

Он прерывает меня, схватив сзади за талию. Я замираю.

– Наверное, следовало бы предложить тебе чаю или кофе, но я не могу ждать.

Он собирает мои волосы и перекидывает их через одно плечо, а другое осыпает поцелуями. Воротник моего свитера опускается еще ниже, обнажая кожу.

Боже мой.

– Интересно, твои губы все такие же сладкие на вкус? – он проводит кончиком носа по моей шее и прикусывает мочку уха. – Думаю, что да.

Мои трусики моментально промокают.

Я бы обратилась в камень, но вместо этого меня охватывает дрожь, и я машинально отклоняюсь назад, прижимаясь к его груди.

Дыхание Кэла согревает кожу у меня под ухом. Он обхватывает одной рукой мое бедро, а другой еще крепче сжимает мои волосы.

– Ты по-прежнему пахнешь грушами, – хрипло шепчет он и приподнимает край моего свитера, чтобы провести пальцами по низу живота. – Такой приятный запах. Ты потрясающая.

С моих губ срывается стон. Меня никогда так не трогали, со мной никогда так не говорили. Это немного унизительное чувство, но при этом опьяняющее.

Джессика, Джессика, Джессика.

Ее имя пронзает меня, как удар тока. Я резко разворачиваюсь к нему лицом.

– Что… Что ты делаешь?

Он смотрит на меня темными глазами, придерживая за талию под свитером двумя руками.

– А ты как думаешь?

– Я… – ноги меня не держат; я хватаюсь за его рубашку. – Ты меня поцелуешь?

– Я тебя не просто поцелую. – Он наклоняется и шепчет мне на ухо, щекоча щеку щетиной: – Я сведу тебя с ума, Люси. Тебе понравится.

Я не могу вздохнуть. Не могу пошевелиться. Я даже не могу устоять на ногах и падаю на него, утыкаюсь лбом ему в грудь.

– Ох, – выдыхаю я. – Ты… Ты меня хочешь?

– Ну а сама ты как думаешь? – он берет мою руку и кладет на выпуклость у себя под ширинкой.

Я чуть не проваливаюсь под землю, сжимая его эрекцию. Раньше я никогда не дотрагивалась до члена, даже под одеждой; даже искусственного, вроде фаллоимитатора.

– А ты хочешь меня? – спрашивает он в ответ и целует меня в макушку, удерживая мою руку на месте.

Я киваю, потому что действительно хочу его. Но все мои потаенные страхи всплывают на поверхность. Мне очень, очень страшно.

– Я… Я не… – мое дыхание прерывается. Я дрожу от страха, страсти, растерянности, сомнений.

Кэл чуть отстраняется и смотрит на меня.

– В чем дело?

Я качаю головой и облизываю губы. Убираю руку, прикрыв глаза.

– Я просто…

– Ответь мне. Что-то не так?

Я не могу посмотреть ему в глаза. Между нами повисает напряженное молчание, и я чуть не падаю, когда он отпускает меня и делает шаг назад.

– Ты этого не хочешь, – говорит он.

– Хочу, просто…

– Да тебя сейчас вырвет.

Меня охватывает стыд, и я краснею еще сильней. Боже, я как будто подросток. Собравшись с духом, я открываю глаза и смотрю на Кэла, теребя в руках свитер.

– Я просто… Не ожидала такого.

Кэл растерянно хмурится и вглядывается мне в лицо.

– Ты думала, я пригласил тебя в шахматы поиграть?

Я сглатываю.

– Ну, может, не в шахматы. В «Монополию», например. Или в «Скребл».

– Господи. – Он издает звук, отдаленно напоминающий смешок, выдыхает и взъерошивает себе волосы. – Как можно быть такой наивной?

Я содрогаюсь от этих слов, охваченная смущением.

– Прости, – бурчит он в ответ на мое смятение, проводит рукой по лицу и отворачивается. – Я думал, что ясно выразился, когда пригласил тебя домой.

Он прав – я действительно наивна. Задним числом все кажется очевидным: страсть в его глазах, прикосновения на мотоцикле, наш несостоявшийся поцелуй на диване не так давно. Но я сказала ему «нет», и мне казалось, что этим все и кончилось. С тех пор он почти не говорил со мной.

– Будь ты кем-то другим, кем угодно, я бы об этом подумала.

– Кем угодно, – сухо повторяет он и снова смотрит мне в глаза. – Ну спасибо, Люси. Приятно знать, что я последний человек на планете, с которым ты согласишься переспать.

– Нет, я не… Я совсем не это хотела сказать. – Я в замешательстве приглаживаю волосы, стараясь подыскать нужные слова. – Ты последний человек, от которого я ждала такого предложения. Мне казалось, ты на меня злишься. Я… Я просто не ожидала.