Две половинки (Просто о любви)

– Слава, что здесь удивительного? – продолжая поглаживать Стаську, сказала Сима. – Ты никогда не жила с мужчиной. С любимым мужчиной. Да и примера нормальной семьи у тебя перед глазами не было. Родителей ты практически не видела, только и побыла в семье, когда стала жить со мной и Евгеньюшкой. Но ты уже большая была, сформированная личность, а надо бы с младенчества, видеть и учиться на примере мамы-папы. Да что там!

– Их пример тоже хороший! – сказала Стаська, окропив тетушкин затылок непрошеными слезами. – Они вон как друг друга любят! И защищают, оберегают, поддерживают, как одно дыхание! Я только это не рассмотрела девчонкой, слишком мало их видела.

– Ну-ка! Хватит мокроту разводить! – приказала Сима, расцепляя Стаськины объятия и вытирая ей слезы. – Давай посидим и спокойно, без эмоций все обсудим! Мне видится, что надо спасать ситуацию.

– Давай! – рассмеялась сквозь слезы Стаська. – Давай спасать эту самую ситуацию! А то я без Больших долго не протяну! Усохну!

Усталый доктор Иванов вышел из операционного блока после многочасовой операции и направился к ожидающим его Степану и Ольге Львовне:

– Операция прошла успешно, – сказал он, обращаясь к Ольге Львовне, – теперь все зависит от реабилитационного периода.

– Спасибо, доктор! – прижав ладошки к груди, заплакала Верина мама.

Иванов кивнул, положил руку Степану на плечо и слегка надавил, приглашая следовать за собой.

– Я поговорю, узнаю детали, – ровным, спокойным тоном, чтоб не напугать, предупредил Степан Ольгу Львовну и пошел за врачом.

Доктор привел его в свой кабинет, опустился тяжело в кресло, вытянул с облегчением ноги и кинул на столешницу хирургическую шапочку, которую все это время держал в руке.

– Ну что, Степан, – не фонтанируя оптимизмом, стал говорить он. – Опухоль я удалил вместе с почкой, метастазы убрал…

– Но? – понял Степан его настрой.

– Есть и но! – признался Иванов. – Осталось у меня ощущение, что не все так хорошо, как хотелось бы! Сам не знаю, но интуиция меня не подводила. А тебя?

– И меня, – вздохнул Степан.

– То-то и оно! – поддержал в свою очередь вздохом доктор. – Ты с раковыми дело имел?

– Случалось пару раз.

– Тогда знаешь, что от операции далеко не все зависит. Это такая гадость, как вирус, собственно, по последним исследованиям, предполагается, что это вирус и есть. Словом, можно чистенько все и удалить, но шансов, что он вернется, предостаточно. Метастазы я удалил, хорошо не четвертая стадия. Ковырять ее не стал, а сейчас думаю, может, и зря. Левая почка опухолью и метастазированием не задета, естественно, увеличена из-за перегрузок, но здоровая, чистая, мочевые протоки в порядке, и артерии чистые, и надпочечник левый. Может, стоило позвоночник тщательнее просмотреть, но у нее сильная кровопотеря была, и ослаблена она, не хотелось затягивать. Характер, к сожалению, у нее не боевой, с таким рак трудно победить.

– Я не сказал Вере, что у нее рак, – сообщил Степан.

– И правильно, – согласился доктор Иванов, – я тоже скажу при выписке. Все, что мог, сделал, встанет на учет к онкологу, пройдет серьезное обследование послеоперационное, даст бог, обойдется. Сам понимаешь, сейчас все зависит от того, как пройдет восстановление после операции. Посмотрим.

– Спасибо, – поблагодарил Степан. – Ты посоветуй, с какой у вас тут сиделкой можно договориться.

– Идем, – встал с кресла Иванов. – Я тебя представлю. Зарплаты нам повысили, но не настолько, чтобы от сверхурочной работы и денег отказываться. Я-то и глаза не закрываю, когда младшему медперсоналу доплачивают, а то побегут они у меня! Да что я тебе объясняю! Сам знаешь!

– Знаю, – невесело вздохнул Больших.

С санитаркой, а заодно и с медсестрой Степан договорился и заплатил вперед. Ольге Львовне вкратце описал, как прошла операция, что сделано, умолчав, разумеется, о сомнениях доктора Иванова, – все успешно и удачно, теперь главное уход, уход и настрой на выздоровление!

Ему давно пора ехать к заждавшейся сестре. Завтра у него дежурство, и если обойдется без дальних выездов и вылетов, не так уж часто и случающихся, то послезавтра он приедет, проведает Веру.

– У вас столько хлопот, Степан Сергеевич, а мы тут со своим горем! – невразумительно попыталась или поблагодарить, или что-то сказать Ольга Львовна.

– И что? – ровно спросил Степан.

Ему до зубовного скрежета надоела эта хрень с оправданиями, лепетаниями, просьбами о помощи, и подчеркиванием, как неудобно и неприятно им просить, и извинениями бесконечными.

Ну, пусть озвучит, что хотела сказать, за себя и за Веру!

– Может, не стоит вам беспокоиться, у вас столько дел и забот, когда сможете, тогда и навестите Верочку…

– Вы еще добавьте, «если захочу», для полной обоймы! – не выдержал-таки, дал немного слабины раздражению Степан и тут же пожалел. – Ладно, Ольга Львовна, идемте, я подвезу вас к метро. Извините, но домой довезти не успеваю.

– Что вы, что вы! – забеспокоилась она. – Это вы меня извините, я что-то не то сказала.

– Ничего, я понимаю, – успокоил женщину Степан. – Я послезавтра приеду, посмотрю сам, как она после операции.