Две серьезные дамы

– Боже правый! – воскликнула она. – Вот уж точно никогда не думала, будто похожа на проститутку лишь потому, что у меня рыжие волосы; быть может, на отщепенку или сбежавшую психичку, но только не на проститутку!

– По мне, так не похожи вы ни на отщепенку, ни на сбежавшую психичку. Вы смахиваете на проститутку, и она-то вы и есть. Я не в смысле настоящей проститутки по мелочи. Я про средний пошиб.

– Ну, против проституток я ничего не имею, но в самом деле уверяю вас – ничего подобного.

– Я вам не верю.

– Но как же нам вообще завязать хоть какую-то дружбу, – промолвила мисс Гёринг, – если вы не верите ничему, что б я ни сказала?

Мужчина опять покачал головой.

– Я вам не верю, когда вы говорите, что вы не проститутка, потому что я знаю, что вы – проститутка.

– Ладно, – выговорила мисс Гёринг, – устала я спорить. – Она заметила, что его лицо – в отличие от большинства других лиц – вроде бы не оживлялось никак дополнительно, если он вступал в разговор, и она ощутила, что все ее предчувствия относительно него оправданны.

Теперь он вел своей ступней вверх по ее ноге. Она попробовала ему улыбнуться, но не смогла.

– Будет вам, – произнесла она, – Фрэнк скорее всего увидит, что вы делаете, оттуда, где сидит за стойкой, и мне придется ужасно смутиться.

Казалось, он совсем не обратил внимания на ее реплику и продолжал жать ей на ногу все энергичнее.

– Не хотели б вы поехать ко мне домой и там поужинать стейками? – спросил у нее он. – У меня стейки с луком – и кофе. Могли б и остаться на несколько дней, если поладим, и то и на подольше. Другая девчоночка, Дороти, где-то с неделю назад только съехала.

– Думаю, это было бы славно, – ответила мисс Гёринг.

– Ну, – вымолвил он, – в машине туда ехать где-то час. Мне сейчас нужно сходить увидеться кое с кем тут в городе, но через полчаса или около того я вернусь; так что, если хотите стейка, вам тут тоже лучше быть.

– Хорошо, буду, – ответила мисс Гёринг.

Не утекло и нескольких минут после того, как он ушел, как явился Энди. Руки он держал в карманах, а воротник пальто у него был поднят. Смотрел он себе на ноги.

«Господи боже мой всемогущий! – сказала себе мисс Гёринг. – Нужно сообщить ему новость сразу, а я за всю неделю ни разу не видела его настолько подавленным».

– Что это с тобой такой? – спросила у него она.

– Был в кино, учился самообладанию.

– Это что значит?

– Это значит, что я был расстроен; у меня сегодня утром душа наизнанку вывернулась, и вариантов оказалось всего два: пить и продолжать пить – или сходить в кино. Я выбрал последнее.

– Но ты все равно ужасно угрюмый.

– Я уже не такой угрюмый. Я лишь проявляю исход жуткой битвы, какую внутри себя выдержал, а ты сама знаешь, что лицо победы часто напоминает лицо разгрома.

– Победа стирается так быстро, что становится едва очевидна, а видеть мы всегда можем лицо поражения, – ответила мисс Гёринг. Ей не хотелось ему говорить – перед Фрэнком, – что уходит, потому что она была уверена: Фрэнк будет знать, куда она ушла. – Энди, – произнесла она, – ты не против сходить со мною через дорогу в кафе-мороженое? Мне с тобой нужно кое о чем поговорить.

– Ладно, – ответил Энди чуть небрежнее, чем ожидала мисс Гёринг. – Только потом я сразу хочу вернуться сюда, чтоб выпить.

Они перешли через дорогу в маленькое кафе-мороженое и сели за столик друг напротив дружки. В заведении больше никого не было, кроме них да мальчика, который обслуживал посетителей. Когда они вошли, тот им кивнул.

– Опять явились? – осведомился он у мисс Гёринг. – Тот старик сегодня утром уж точно вас заждался.

– Да, – ответила мисс Гёринг, – ужас какой.

– Ну, вы ему же все равно цветочек подарили перед уходом. Наверняка его порадовало.

Мисс Гёринг ему не ответила – у нее было слишком мало времени.

– Энди, – промолвила она, – через несколько минут я отправляюсь в одно место, до которого отсюда час езды, и, наверное, довольно долго не вернусь.

Похоже, Энди ухватил положение дел моментально. Мисс Гёринг откинулась на спинку и ждала, пока он все сильней и сильней сжимал себе виски ладонями.

Наконец он на нее посмотрел.

– Ты, – выговорил он, – как приличный человек, не можешь так со мной.

– Ну, боюсь, что могу, Энди. Мне за собственной звездой идти надо, между прочим.

– Но тебе же известно, – произнес Энди, – как прекрасно и нежно мужское сердце, когда мужчина впервые счастлив? Оно как тонкий ледок, что заключил в себя красивые юные растения, которые освободятся, стоит льду растаять.

– Ты вычитал это в каком-то стихотворении, – сказала мисс Гёринг.

– Разве от этого оно перестало быть красивым?

– Нет, – ответила мисс Гёринг, – признаю́, что это очень красивая мысль.

– Нельзя теперь выдергивать растение, раз ты лед растопила.

– Ох, Энди, – вымолвила мисс Гёринг, – послушать тебя, так я такая ужасная! Я же просто чего-то для себя хочу добиться.