Две стороны отражения (СИ)

Но больше никто ничего не рассказал, даже артефакт подтвердил, что Делиль не слишком распространялся о собственной лаборатории: единственным посвященным так и оставался Эбер. Также никто не смог ответить, откуда покойный узнал ритуал и знал ли только один. Владел ли запрещенной литературой или это результат тайного семейного знания? Теперь и не спросить — сам Делиль умер насовсем, призвать дух не представлялось возможным, и из его родственников никого в живых не осталось. Разве что со стороны настоящего отца? Но кто он, мог не знать и сам Делиль. Во всяком случае, вопрос о его законнорожденности никем не поднимался.

В сторону артефакта я старалась не смотреть, но взгляд постоянно туда возвращался. Не верилось, что все, что осталось от молодого, здорового, полного сил мужчины, — это жалкая кучка пепла и артефакты. Было жутко, и немного подташнивало. Возможно, если бы дали хотя бы воды, тошнота бы отступила. Но про меня словно все забыли, а напоминать не хотелось — уж слишком странные вещи обсуждались.

Члены Совета подозрительно поглядывали друг на друга, ругались, припоминали совсем уж давние истории, но все же когда проверка подтвердила их непричастность, немного успокоились и начали говорить уже о том, как выйти из сложившейся ситуации с наименьшими потерями для магов.

— Огласка не нужна. Она не просто не нужна, она опасна, — важно вещал невысокий толстенький маг. — Мы только-только отвоевали независимость от короны, а такое происшествие может все вернуть на позиции, невыгодные для нас. Расследование должно быть внутренним, не выходящим за рамки магического сообщества.

— Согласен, — наклонил голову Фаро. — Смерть лорда Делиля наступила в результате неосторожности при проведении магического эксперимента.

— Это же сообщим родственникам?

— Боюсь, из родственников покойного осталась только жена. Леди Делиль, поскольку все, что вы здесь видели и слышали, не должно выйти за пределы этого кабинета, вы должны дать клятву о неразглашении.

— Но Люк, то есть барон Штенье имеет право знать, что случилось. — Голос был слабый, как после болезни. Я откашлялась. — И Себастьен — тоже.

— Инора Латура я поставлю в известность сам. — Внезапно мэтр Фаро оживился: — Раз уж все мы здесь собрались, то можно решить и вопрос с принятием нового члена Совета. Думаю, знания и помощь инора Латура нам будут нелишними.

— Вы с ума сошли? — у высокой худощавой магички голос оказался неожиданно низким, но очень красивым, даже завораживающим. Почему-то подумалось, что своим членством в Совете она обязана именно голосу. — Доверять ему?

— У меня есть все основания ему доверять, — отрезал Фаро. — Он уж точно не замешан в делилевских делишках, ни прямо, ни косвенно. Более того, если бы не его умения, мы бы до сих пор не знали, что Делиль проворачивает за нашими спинами.

— У нас есть множество высокопоставленных магов, куда более достойных членства в Совете, — непримиримо возразила магичка. — Давайте решим вопрос с клятвой леди Делиль и дальше поведем разговор без посторонних.

— Я не согласна оставлять Люка в неведении.

Фаро чуть скривился и решил:

— Тогда возьмем клятву и с него. Кто-нибудь, пригласите лорда Штенье.

Люк влетел, встревоженно взглянул на меня, потом поискал взглядом Делиля, не нашел, нахмурился и вызывающе посмотрел на Фаро.

— Молчать о преступлении Делиля не буду, — без экивоков бухнул Люк. — Он должен быть наказан.

— Куда уж больше наказывать? — проворчал Эбер и показал на то, что осталось от приятеля. — Вон он, лорд Штенье. Что вы предлагаете? Рассеять по ветру? Или спустить в канализацию?

Люк взглянул на меня. Я кивнула. Он встал так, чтобы я оказалась под его защитой, и спросил:

— И о чем тогда молчать?

— О событиях, свидетелем которых вы стали. И вот еще… — Фаро приблизился и прищелкнул пальцами, показывая, что ставит полог тишины. — Во избежание проблем с наследованием титула. Леди Делиль, вам необходимо как можно скорее забеременеть, тогда мы будем утверждать, что ребенок от вашего покойного супруга, тем более что это никак не проверить. Вы сейчас идете в храм, потом к нашему целителю, я дам к нему записку.

Я настолько растерялась, что даже не знала что сказать. Идея Фаро была совершенно ненормальной, но как это донести до него самого? Нет, я не возражала против замужества с Люком, но не так, не по посторонней указке, и не продолжая обман, начатый Делилем.

— Нет, — резко ответил Люк, — мои дети будут считаться моими.

— Не настолько нам нужен ваш титул, — поддержала я.

— Ваш, — поправил Фаро. — Странно, что вы упрямитесь. Такое замечательное предложение. Если вы опасаетесь, что долги Делиля перейдут к вам, то зря. Это были долги его матери.

— Вы боитесь, что Летти уедет в Лорию и не вернется? — внезапно спросил Люк.