Две войны (СИ)

— Не утрируй, Джастин, — недовольно одернул его Джефф, сжигая свои внутренности виски, — ты рвешься геройствовать, даже не зная, что такое война и как она страшна на самом деле. Ты всю сознательную жизнь гуляешь с девками и пьешь виски и ликер, словно рыба воду.

— Почем тебе знать? Ты не лучше меня, — улыбнулся Джастин, раскуривая сигару, попутно провожая взглядом голую девицу в сопровождении Кристофера. — Сам-то ты не участвовал в сражениях и не бывал на войне. С чего бы тебе рассуждать о битвах?

— Ты вырос на книжках о доблестных рыцарях, за свои подвиги получавших земли и красоток, а я вырос на рассказах дедушки Эрика, который был ветераном Мексиканской войны,^2 — сухо парировал старший Калверли, переполненный чувством собственного достоинства.

— Ты много потерял, Джефф! — разразился пьяным хохотом младший. — Уж не знаю, что тебе рассказывал старый болван Эрик, но будь уверен: такой войны мир еще не видывал и я собираюсь принять в ней прямое и непосредственное участие. Я надеру задницу этим выскочкам-янки!

— Единственный болван здесь — это ты, Джастин, — больно задетый словами брата о дедушке, гаркнул Джефф. — Жаль, что Эрик умер, когда тебе исполнилось всего пять, он мог бы многое тебе рассказать. Например, что графство держится на одних земельных делах. Забота о гектарах лежит на черных рабах, которым мы доверяем только мулов, вспахивающих землю, — такой рабочей силы у нас предостаточно. Отец не единственный аристократ, который специализируется на хлопке и табаке; в Европе он ценится на вес золота, чему мы и обязаны своим благополучием, но при всем этом, мы не имеем ничего! Те, кто успел завладеть плодородной почвой, не жалеют ни рабов, ни мулов, ни денег — лишь бы вырастить в этом сезоне хороший урожай и отправить его на внешние рынки. Так скажи-ка мне, зачем тогда люди разводят лошадей? — наклонившись над столом, твердо спросил его Джефф.

— Не знаю… Ну, мать всегда говорила, что хорошая лошадь — это знак качества, отличающий нас от крестьян, — припомнил Джастин, на несколько секунд забыв о выпивке и девушках, резвящихся вокруг, чувствуя, как в нем пробуждается пьяный, но настоящий интерес к его словам. — Так мы посещаем каждого состоятельного землевладельца, объезжаем окрестные поместья, мы надоедаем своими посещениями дамам из общества…

— Вот именно, — сказал Джефф, явно недовольный умственными способностями брата, — лошади разводятся только в богатых семьях, чисто из прихоти плантаторов, у которых уже есть десятки мулов для работы на полях. На кой черт, спрашивается, мы рвемся воевать, не имея конной силы? На всем Юге лошадей не так уж и много, хотя мы-то считаем, что с нашими гнедыми породистыми скакунами ни в какое сравнение не могут идти безродные полукровки, на которых катаются дикари-янки. Но ведь на самом деле в этом поединке выиграет далеко не качество. Значительное преимущество в лошадях — на стороне Севера.

— Ты просто трус! — изумленный, Джастин не нашелся, что ответить на такое заявление брата, ведь в нем, пока он слушал доводы Джеффа, зародилось сомнение и он с раздражением поймал себя на предательских мыслях. — Если ты так боишься, то почему бы тебе не уехать в Старый Свет, как ты мечтаешь?

— Здравый смысл совсем распрощался с твоей головой? Ты же знаешь, что Сара ждет ребенка, — беззлобно отозвался старший брат, тяжело вздохнув и отодвинув от себя пустую бутылку вина. — Ей каждый день становится все тяжелее; она не вынесет такого дальнего путешествия на корабле. Я не могу рисковать жизнью ребенка и ее здоровьем. Так что не выдумывай.

— Ты будешь вынужден идти на войну, Джефф, — самодовольно сказал Джастин, поманив к себе рыжеволосую девчушку лет семнадцати, свою постоянную подружку для утех — Саманту, которая с готовностью кинулась ему на шею. — Если не ради славы, то ради Сары уж точно. И поверь мне, когда мы за несколько месяцев уничтожим этих упырей, ты со стыдом поймешь, что твой страх застилал тебе глаза. У Севера нет ничего такого, в чем мы бы уступали янки. Они хотят войны? Они ее получат!

— Я надеюсь, что все это закончится хорошо хотя бы для тебя, — мрачно буркнул Джефф, опустив голову на сложенные руки. Казалось, что его гложет непреодолимое чувство надвигающейся катастрофы, грозящей разрушить весь его мир, и незримая тяжесть давила осознанием на его широкие плечи и причиняла необычайное душевное беспокойство. Он выглядел так, словно его выворачивает наизнанку от этого искрящегося внутри волнения.

— Ты это о чем, братец? — Джастин поудобнее уселся на мягком стуле, легко усадив на себя стройную девушку, положил правую ладонь на выпуклый животик, а второй отсалютовав Стиву, сидящему за соседним столом.

— Забудь. Я просто устал, — Джефф кинул деньги на стол и поднялся. — Увидимся дома.