Две жизни Лидии Бёрд

– Господи, как же я по тебе тоскую! – И это еще мягко сказано. – Я, в общем, по большей части в порядке… Я справляюсь, Фредди, действительно справляюсь… Но сегодня… – Я умолкаю, растеряв все слова. – Просто это чертовски трудно, понимаешь?

Закрываю лицо ладонями, и Фредди возникает передо мной и говорит, что чувствует то же самое и для него каждый день без меня тоже чертовски труден.

– Привет…

Я вздрагиваю, ощутив чью-то руку на своем плече. Реальную руку. Поднимаю голову и вижу Джону. Он сидит на корточках рядом со мной и смотрит на меня темными мягкими глазами:

– Не против компании?

Я не видела Джону с той самой новогодней ночи. Пару раз начинала писать ему сообщение, но тут же стирала все слова, не успев нажать кнопку «отправить». Он не из тех, кто присутствует в моей жизни.

Кроме этого дня, похоже.

– Не против. – Я вытираю глаза и немного подвигаюсь, чтобы дать ему место на одеяле.

Какое-то время Джона молчит, его взгляд устремлен на позолоченное имя Фредди на камне.

– Ровно год, – наконец произносит он.

– Да. – Я тяжело сглатываю. – Целый год без него.

– Как ты вообще?

Слышу в его низком тоне неуверенность, видимо, после Нового года он провел длинные холодные недели в сомнениях…

– В общем нормально. Работа отвлекает, да еще у Элли нелегкая беременность, так что я и об этом беспокоюсь.

Это не ложь. У Элли действительно трудные дни, я почти каждый день после работы захожу к ней, чтобы посидеть с сестрой до возвращения Дэвида. Понимаю, что на самом деле Джону интересует вовсе не это, но ничего другого течение моей жизни не предлагает.

– А ты? – спрашиваю я. – Ты как?

Он неопределенно дергает одним плечом:

– Ну, ты знаешь. Школа… и все такое, как обычно.

Я отпиваю немного кофе:

– Как у тебя с Ди?

Джона выдергивает из земли травинки, одну за другой. Я наблюдаю за его резкими движениями – он обдумывает ответ.

– То так, то этак, – наконец произносит он. – Мы не спешим, смотрим, что получится. Мне нравится, как она смеется.

В словах часто звучит то, о чем мы пытаемся умолчать. Джона не хочет рассказывать мне, что роман с Ди развивается хорошо, потому что знает: я пребываю в совершенно другой фазе жизни.

Джона сидит на одеяле точно так же, как я, прижав колени к груди. Он одет в черное, скорее по случайности, чем в силу сознательного выбора ради этого дня. И еще на нем синяя вязаная шапка, и сейчас он снимает ее и прячет в карман куртки.

– Мне так жаль, прости меня, – невыразительно произносит он, глядя прямо перед собой. – За Новый год. Я просто не понимал, что говорю. Я этого не хотел.

Я всматриваюсь в его знакомый профиль. Джона по-зимнему бледен, и хотя из-за высоких скул его лицо всегда выглядит худощавым, сегодня он и вовсе кажется изможденным. Волосы у него, как обычно, растрепаны. Он смотрит на могильный камень и тяжело вздыхает. Я не помню, чтобы когда-нибудь видела его таким разбитым.

– Я хотела тебе написать. Даже пару раз начинала. Только нужные слова не находились, так что я стирала сообщения, – признаюсь я.

– И я тоже… – Джона кивает, немножко молчит, тщательно обдумывая фразы. – Я пытался, потому что действительно виноват. Колотил в твою дверь как безмозглый болван, не зашел, когда ты приглашала, оставил тебя плачущей в одиночестве в канун Нового года… вот так. Прости меня за все это. За все.

– Ты действительно думал, что, если останешься со мной, будет еще хуже?

Джона щиплет себя за переносицу:

– Боже, нет!.. Когда я рядом с тобой, то думаю о нем… – Джона снова смотрит на камень. – А это иногда очень тяжело, и все же утешает, понимаешь? Да, так. Утешает.

Я протягиваю ему свой кофе. Он сначала держит его в ладонях, согревая руки, потом делает глоток и глухо смеется:

– На следующий Новый год уеду куда-нибудь, чтобы уж точно не явиться к твоей двери. Куда-нибудь подальше. Буду лежать на пляже и забуду вообще о том, что есть какой-то Новый год.

– Договорились. – Я грустно улыбаюсь, когда он смотрит на меня. – Неплохой план.

Джона с некоторым облегчением расправляет плечи. Канун Нового года давил на нас обоих куда сильнее, чем я осознавала.

Джона идет вместе со мной на парковку, держит одеяло, пока я открываю машину. Его «сааб» стоит рядом.

– Боже, сегодня ведь твой день рождения, ну конечно! – смущенно говорит Джона, заметив воздушный шар, болтающийся в моей машине. – Я не подумал об этом…

– Я не в том настроении, чтобы праздновать, если честно.

Я отвлекаюсь, потому что термос выскальзывает из руки, когда я открываю дверцу машины. Наклоняюсь поднять его, пока он не закатился под авто, и в момент этой мелкой суеты шар пользуется возможностью, чтобы сбежать. Мы с Джоной пытаемся поймать бечевку, но у нас нет ни единого шанса против стихии.

– Черт!.. – бормочу я, сердясь скорее на себя.