Двенадцать

— Да так, перебиваюсь помаленьку, — морщась от боли, отвечал Макс. — Папик свою фирму с полгода назад продал, так что приходится крутиться. А школу и тебя я иной раз вспоминаю. Ты мне дай визитку. Может, как-нибудь пересечемся.

Питер окончил школу на год раньше Макса, учился хорошо, был старостой класса, выступал от имени учащихся на выпускном. Кстати, и на школьных соревнованиях от него тоже был толк.

— Ах да, конечно! — спохватился Питер. — Я тут недавно принял под себя бизнес-сектор «СРМ филмз», управление связями с клиентурой. Ты давай звони, как-нибудь пообедаем. В общем, не теряйся, свяжемся!

Недели через две Макс позвонил, и они договорились посидеть в ресторане с претензией на роскошь. Макс рассказал о своем участии в кинопроектах, и к окончанию ужина Питер предложил ему в «СРМ» должность ассистента продюсера в филиале по Западному побережью.

— Отец у меня управляющий директор, — пояснил он. — И мы ищем кого-нибудь с предпринимательской жилкой, кто бы знал толк в документальном кино. Надо же, не успели с тобой по бокалу поднять, а уже, глядишь, нащупали почву для прорыва!

— Что ж, по документальным я спец, — не стал отрицать Макс. — Это как раз мое.

— Принимается! — поднял бокал Питер.

Макс уладил кое-какие мелочи и вскоре уже обосновался в калифорнийском Дель-Map, наслаждаясь поистине безупречной погодой и полной автономией, предоставленной ему в управлении филиалом. Дель-Map, уютный городок к северу от Сан-Диего, был также ипподромной Меккой, имидж которой украшали такие звезды, как Бинг Кросби. Ежегодно в сезон скачек городок за счет приезжих разрастался как минимум вдвое.

Жилье здесь было не из дешевых, но оклад позволял снимать хороший дом. Хотя дело, пожалуй, не в окладе, а в том, что работать в новом статусе было приятно. Макс впервые за долгое время почувствовал, что делает что-то действительно нужное и продуктивное. В офисе помимо него находился еще менеджер по продажам, с которым у них был общий секретарь. Каждое утро по приходе в офис Макса ждало от двадцати до тридцати предварительных версий киносценариев, которые он пробегал буквально за час, отбирая с десяток таких, в которых, по его мнению, было рациональное зерно в плане креативности или коммерции.

С этими вариантами он шел через холл в кабинет менеджера по продажам. Атмосфера в «СРМ» была очень непринужденная. Все совещания проходили спонтанно и начинались примерно одинаково:

— Фрэнк, есть минутка?

Минутка неизменно находилась, и Макс начинал описывать каждый отобранный сценарий и задавать ключевые вопросы.

— Если это лучший из вариантов на заданную тематику, то сколько единиц, по-твоему, можно будет выложить для исходной дистрибуции?

Хотя номинально оба считались креативщиками, но в первую голову рассматривался уровень возможных продаж.

Чаще всего коллеги сходились на том, что «недостаточно», «не особо» или «нисколько», тогда вариант откладывался и больше они к нему не возвращались.

Но иногда, примерно раз или два в неделю, ответ мог быть другой:

— Пожалуй, тысяч десять, а то и побольше, если таланты не подкачают.

Если актерский и съемочный состав проникался задачей, а сценарий был подан как надо или его можно было довести до ума за счет умелой компоновки и монтажа, то в таких случаях Макс приобретал права.

Работа по большей части длилась до середины дня, оставляя массу времени для походов по пляжам, джакузи и прочим прелестям южной Калифорнии, которых Макс отнюдь не чурался. Стоит ли удивляться, что настал тот день, когда он повстречал-таки объект своей страсти. Недели слагались в месяцы, а он с нежным пылом все добивался расположения своей избранницы, пока та наконец не согласилась выйти за него замуж. И жизнь Макса, как он себе и представлял, расцвела пышным цветом.

Он был эффективен и успешен. Ему начала уделять внимание пресса. О Максе появилась статья в «Сан-Диего трибюн», а «Сан-Диего мэгэзин» напечатала его фото на целый разворот.

«Блистательный молодой продюсер покоряет наш город», — возвещал заголовок. Вообще Сан-Диего считался ничем не примечательной фермерской провинцией с военной базой, куда уж там до великого северного соседа в образе Голливуда, а потому город из кожи вон лез, чтобы хоть как-то выделиться. Дескать, знай наших!

Но за свою нежданную славу Максу пришлось заплатить. Прошло немного времени, и внимание, которое ему оказывалось, стало мозолить глаза старшим по званию.

«СРМ» имел несколько филиалов, с главой одного из которых, Биллом Бэтли, у Макса порой пересекались сферы интересов. Как-то раз он неосмотрительно переманил к себе одного из главных его специалистов для создания фильма об ОПЕК и нефтяном кризисе, и Бэтли не на шутку обозлился.

К тому же этот тип еще и метил на место главного управляющего, когда старик Бор, отец Питера, уйдет на пенсию. А тут этот зарвавшийся выскочка Макс, который только и знает, что купается в лучах славы и чуть ли не пьет на брудершафт со стариком председателем, как за глаза звали Бора-старшего.