Двенадцать шагов. Книга 2

— Тебя он лучше слушается, — пожал плечами Алекс.

— Так, — сказала мать и решительно бросила поводья. — Твой зверь — тебе с ним и разбираться.

И бормоча что-то вроде: "Понавёл тут детей, зверей...", решительно протопала мимо Алекса в дом.

Он оказался рядом, легко подхватил повод, сказал коню:

— Рок, погоди, — и принялся откручивать телегу.

Амика глянула на крепления. Их явно ломали, переделывали, скрепляли заново.

"Странно, — подумала она, — что Алекс вернулся не один. Женщину, конечно, не привёл, но и ребёнок, и конь, и телега..."

Ей почему-то казалось, что он всегда будет один. Что всем вокруг будет так же непросто находиться рядом. Даже коню.

"С другой стороны, — подумала она, — коня-то он от дракона, наверное, не спасал... С чего бы коню его не любить... С третьей стороны, этот конь, судя по взгляду вообще никого не любит, а если кого и любит — то на обед".

Весь в Алекса, в общем.

Это — ещё одна штука, которая раздражала в Алексе. Она знала, чувствовала, понимала: он никого не любит. Когда считаешь человека братом — ожидаешь, что будешь ему сестрой. Но Алексу не нужны были ни мать, ни сестра.

Зачем тогда он жил с ними так долго?! Жил, пока всю деревню не отстроили, пока сама Амика не выросла, пока не научил её понимать его сложные мысли и бить в болевые точки? Пока она к нему не привыкла.

— Что? — спросил Алекс, ощутив на себе её чересчур долгий взгляд.

— Ты надолго вернулся? — спросила она совсем не то, что хотела спросить. То, о чём она хотела спросить, было не оформить пока в слова.

— Нет, — коротко ответил он.

Тогда она бросила узду, обошла коня и выдала ему второй подзатыльник.

— Ай! — возмутился он. — Что за семья? Ещё за порог не ступил, а уже избили!

— Заслужил, — мстительно ответила она.

— Да дайте хоть с дороги отдышаться, — сказал он, — а потом уже в драку лезьте!

— Монстрам своим ты тоже так говоришь? — прищурилась она. — Приезжаешь на бой, и так: "Стойте, дайте с дороги отдышаться!"

— Говорю, — ответил он, подвёл коня к старому дереву, что не плодило уже давно, кажется, ещё до пожара перестало. Принялся привязывать. — Но они меня не слушают.

Завернул несколько сложных узлов, довольно отряхнул руки, строго сказал коню, ткнув в него пальцем:

— Дерево не есть, — и двинулся к дому.

— Он может съесть дерево? — удивилась Ами, шагая следом.

— И не только дерево, — сказал Алекс. — Недавно чуть тролля не съел, еле оттащил...

На самом пороге она вдруг схватила его за руку. И когда он удивлённо обернулся к ней, зачем-то прошептала:

— Говорили, ты погиб.

— Не дождетесь, — ухмыльнулся он.

— Что с тобой случилось? — спросила она, заглянула в глаза.

— Если вообще всё рассказывать, — сказал он, и зелёный взгляд весело полыхнул, но она-то его знала хорошо, она всегда видела скрывающуюся за весельем тьму, и нет, он не был плохим человеком, просто тьма всегда жила там, в горящих нечеловеческих глазах, — то лучше идём в дом, откроем вина, это надолго.

Она не пошла, зачем-то крепче сжала руку. Его ладонь в кожаной перчатке была холодной. И тоже пропитанной гарью.

— А если коротко, то на меня гора упала, — сообщил Алекс.

— Идиот! — фыркнула Ами и наконец отпустила.

Алекс тут же двинул в дом, но Ами не отстала — шагнула следом, продолжила возмущаться в тон матери:

— Как с тобой разговаривать?! Ты мог хотя бы письмо отправить?! Чтоб мы знали, что с тобой всё…

— Тихо! — перебил он, больше не оборачиваясь, уверенно шагая в кухню, где мать уже расставляла на столе миски. И многозначительно напомнил. — Ребёнок.

— А ты специально вошёл в дом, где он ребёнок, чтобы я на тебя не кричала, — хмыкнула она за спиной.

Хотя знала: он попросту в очередной раз уходил от расспросов. И от неё. В очередной раз не хотел быть рядом, не хотел говорить, отшучивался, отмахивался.

"Вот за что я тебя так сильно не люблю", — вспомнила она.

— И есть хочу, — напомнил тем временем он. — А меня никак не накормят!

— Переоденься! — скомандовала с кухни мать. — И руки помой!

Он круто развернулся, и Ами чуть не врезалась в него.

— Вот! — сказал он ей, ткнув пальцем через плечо. — На всё идут, лишь бы не кормить!

— Да страшно тебя кормить, — призналась Ами. — Всю еду в доме съешь, ещё и посуду случайно погрызёшь, если не наешься.

— В этом доме никогда нельзя было дойти до кухни без предварительной трёпки, — вздохнул он и, повысив голос, чтобы мать точно расслышала, напомнил. — А я, между прочим, герой!

— Тихо! — шикнула на него Ами. — У тебя тут ребёнок спит, герой!

— Не у меня, а у вас, — мстительно напомнил Алекс и всё же двинулся на запах еды.

— Ну да... — пробормотала Ами, глядя ему вслед.

Это она помнила: последнее слово всегда оставалось за Алексом.

Глава 9

(Шаг 6. Дом)

— Хочешь оставить меня здесь? — спросил Кияр.

Алекс подумал, что для начала хочет помыться.

Больше всего он, конечно, хотел ещё поспать, но Кияр уже проснулся и начал задавать вопросы, так что поспать в ближайшее время уже не удалось бы. Потому — помыться.