Двери всегда открыты (СИ)

– Ну, в гробу я видел его подписчиц, – вздохнул режиссер. – Наверно, правда, не стоит… Иди, Стас, одень нормальные трусы.

– А вдруг в нормальных трусах я буду уже не столь прекрасен? – бархатный голос прозвучал прямо над ухом, но Алиса упорно смотрела себе под ноги, изо всех сил стараясь не покраснеть.

– Искусство требует жертв, мой милый, – рассеянно ответил Реутов, но тут же, догадавшись, что слова Гущина предназначались вовсе не ему, чертыхнулся с досады. – Алиса, блин, скажи ему что-нибудь, а то он не уйдет.

Девушка подняла голову.

– Стас, вы будете прекрасны в любых трусах, – спокойно сказала она, но актера ее холодный тон не смутил и он, еще раз улыбнувшись белоснежной обворожительной улыбкой, наконец развернулся и пошел в сторону костюмерной.

А Алиса пошла в другую сторону, надеясь, что Гущин больше не будет с ней флиртовать. Что ей с ним делать в таком случае, она решительно не представляла.

***

А девчонка все-таки симпатичная. И хоть, изображает безразличие, он ей нравится. Уж что-что, а такие вещи Стас Гущин в свои двадцать восемь лет научился понимать. Легкий быстротекущий роман с милой непритязательной девушкой, который в случае чего можно легко и быстро свернуть после съемок, что может быть лучше сейчас?

С актрисами Стас больше не хотел связываться – слишком требовательные, слишком истеричные, вечно обижаются на недостаток внимания с его стороны. Стасу было теперь лениво играть в эти игры. Почему нельзя просто проводить время вместе? Разговаривать, смеяться, чем-то делиться, наконец. Почему каждый раз начинается эта непонятная муть: ты не похвалил мою еду, ты не заметил мое новое платье, ты не подарил мне сто роз на месяц нашего знакомства.

Блин, не похвалил, потому сам я готовлю вкуснее, но я тактично об этом не упоминаю. Не заметил, потому что мы месяц знакомы, откуда я знаю, что оно у тебя новое? А розы тебе нужны только для того, чтобы в инстаграмме все увидели, что ты не хуже других. Я могу подарить, не жалко, только это ведь не от сердца будет. Но девушкам не надо было от сердца, им надо было красиво. Предложение повалятся в выходной день на диване с пивом и посмотреть кино вместо того, чтобы тащиться на модную тусовку, воспринималось почему-то как проявление эгоизма и свидетельство нелюбви. А Стасу, после рабочей недели, до предела заполненной съемками и репетициями, просто необходимо было выспаться и отдохнуть.

В общем хватит с него светских львиц, надо попробовать завести отношения с нормальной симпатичной девушкой, не желающей быть звездой. У Алисы, правда, характер тоже кажется не мягкий, Мегана она неслабо протроллила тогда. Но зачем-то же она ему приснилась, все-таки?

Глава третья. Репетиция

– Алиса, ты мне не поможешь?

Алиса в недоумении подняла голову. Она только что уютно устроилась на диванчике после небольшого перекуса и собиралась полистать ленты в социальных сетях. Пока в ее услугах не было необходимости, она собиралась позволить себе небольшой отдых у себя в гримерной. И что же, спрашивается, понадобилось от нее актеру Гущину, у которого, насколько она знала, на сегодня уже закончились все сцены, в которых он должен был сниматься?

Стас, не спрашивая разрешения, уселся рядом, держа в руке какие-то листки. Огромные, навыкате, серые глаза в обрамлении пушистых ресниц смотрели невинно и ласково. Именно так он смотрел на своих партнерш в романтических сценах.

– Чем помочь?

– Порепетировать сцену. Вот, – он протянул ей листы, – завтра снимать будем, а я не уверен, что справлюсь. Хотелось бы пройти пару раз по тексту.

– Так у тебя партнерша есть, Ирина, профессиональная актриса, – возразила Алиса. – С ней и репетируй.

Стас жалобно сморщился.

– Да ну ее. Она противная. Еще и клеит меня, представляешь? А у самой вообще-то муж есть. И прыщ на лбу.

– А я, значит, не противная, и клеить тебя не буду? – с иронией спросила Алиса.

– Да клей, пожалуйста, – Стас легкомысленно улыбался. – Ежели у девушки нет мужа и прыщей, я совершенно не против. Слушай, Алис, мне не надо, чтобы ты это играла. Просто читай фразы за героиню, подавай мне реплики, а я буду отвечать.

Не придумав убедительного повода отказаться, Алиса неохотно взяла в руки сценарий. Сцена ревности и выяснения отношений была короткой, минуты за три они прочитали весь диалог. Алиса невольно увлеклась и последние фразы произносила уже эмоционально, слегка войдя в роль. И поздно поняла, чем все это может закончится.

– Дурочка, я же люблю тебя, – нежно прошептал Стас финальную фразу текста и, прежде чем Алиса успела опомниться, начал целовать ее, согласно сценарию.

Они летели в пропасть, увлекаемые вихрем разноцветных красок… Ощутив острое, почти невыносимое желание, Алиса резко отстранилась и толкнула нахального актера в грудь. Тот молча, неотрывно смотрел на нее, в глазах застыло странное выражение. Ох, знает она это выражение. Что же все-таки они чувствуют такое, когда целуют ее? Спрашивать неудобно. Надо было как-то выпутываться из неловкой ситуации, не теряя лица.